Юрий Павлов - Порочная любовь матери

Наталья лежала, раздвинув ноги и, захватив в ладони и, сжимая ягодицы сына, прижимала его к лобку и тёрлась, возбуждаясь встающим и твердеющим членом и когда, раздвигая губы, закаменевший член вошёл во влагалище, она закрыла глаза и отдалась чувствам.

Андрей двигался, подчиняясь ритму движений матери и смотрел во все глаза на её кривящийся, словно от боли рот, на красные пятна, покрывшие шею и декольте женщины и когда она, часто и прерывисто задышала, хватая воздух ртом он и сам ощутил вдруг, как удушливая волна наслаждения, от низа живота, плеснулась вверх и в следующее же мгновения выплеснулась спермой в лоно женщины и не сдержал стона, содрогнувшись всем телом, а она, с силой прижав его к лобку, выгнулась упруго и опала, с хриплым и протяжным стоном.

— В бане помылись, называется — тихо засмеялась Наталья, проведя пальчиком по коже на груди сына, лоснящейся от пота.

— Мам, ой, Наташ, а пойдём свою баньку истопим?!

— Истопим, вечером — и она встала с кровати.

— Ты куда, Наташ?

— Обед приготовлю, а ты поспи, если устал.

Андрей действительно ощутил усталость и даже некоторую апатию: казалось, что вместе со спермой истекла и энергия и, вытянувшись и расслабившись, он закрыл глаза.

Наталья почистила картошку и, растопив печурку, поставила кастрюльку с водой.

Вышла на улицу и присела на крылечке.

По небу бежали облака, дул ветерок и жара сегодня не ощущалась так сильно, как вчера.

Наталья засмотрелась на причудливые облака и незаметно погрузилась в воспоминания.

Она вспомнила, как впервые увидела различие в половых признаках мужчины и женщины.

Банька деревенская стояла на берегу речки, освещалась от дизель-генератора, а воду грел котёл, работающий на соляре.

Мужиков, сразу после войны не было, ну, окромя Фёдора, и кочегарили бабёнки по очереди.

В тот день Нина умоталась, так, что ног под собой не чуяла. Мать приболела и она, попросила Николая сводить в баню 18 летнюю Наташку, самой нужно было приготовить ужин.

Кочегарила Матрёна и, увидев Николая с дочерью, разулыбалась.

— Подождите немного, там бабоньки моются. Они уже скоро. На-ка, вот! — и она достала из кармана кулёк с слипшейся карамелью — Пососи.

Наташка отколупнула карамельку и взяла в рот.

Наталья улыбнулась, ощутив, словно наяву, вкус жжёного сахара.

Вышли бабы: распаренные, красные, шумливые, хохотливые, но, увидев Николая с Наташкой, примолкли, стыдливо отводя глаза.

— Ну, как там, бабоньки? Пар ещё есть? Нам, вона, девку отмывать надоть.

— Есть, есть — заулыбались бабоньки и, перешёптываясь и оглядываясь, ушли.

— Ну, идите. Я сейчас парку поддам, да тоже приду попарюсь.

Николай раздевал Наташку, когда, закрыв дверь на крючок, вошла Матрёна.

— Уфф! — выдохнула она, присев на лавочку.

— Давай руку то — Матрёна, уже голая, стояла рядом с Николаем.

Наташка протянула ручонку.

Открыв дверь в банное помещение, Матрёна обернулась — И ты заходи. Неча стесняться, не чужие чай.

Николай вошёл через пару минут, держа перед собой веник и тазик. Набрав воды и, не поворачиваясь к Матрёне, намыливавшей Наташку, поставил тазик на лавку, а сам зашёл в парилку.

Жар разморил, навалилась усталость и, положив веник, он прилёг на полок. Видимо задремал, и не услышал, как вошла Матрёна.

Матрёна стояла и жалостливым взглядом смотрела на выросшего, но всё такого же худющего, Николая. Однако, жалость, мгновенно сменилась похотью, как только у подростка шевельнулся, возбуждающийся член.

И в тот момент, когда Николай пристроился сзади, к стоявшей на полке раком Матрёне, и вошла в парилку Наташка.

Николай, отворачиваясь, подхватил веник и стал охаживать Матрёну по бокам и спине.

Матрёна вздрогнула, не сразу сообразив, что происходит, а когда увидела Наташку, соскочила с полка и вывела девочку в предбанник.

А Наташка, с тех пор, стала присматриваться к своему телу и всё ждала, когда же и у неё вырастет то, что она увидела у Николая.

День проходил за днём, а оно не вырастало. Но, однажды, какая, она опустила глаза и увидела то, что торчало из её попки и было очень похоже на мужской член…

Наталья встрепенулась, услышав, как зашипела сбежавшая из кастрюльки пенка.

Сварив суп из курицы и, сдвинув на край кастрюлю, Наталья взяла ведро и пошла за водой.

Андрей проснулся, когда она домывала пол.

С вымытыми полами и протёртыми окнами дом уже не казался таким угрюмым, и Андрей бодро соскочил с кровати, чувствуя голод.