– Иди ты! – беззлобно послала меня Марина. – Думаешь, приятно под кого попало ложиться? Хотя кому я…
– Марина, знаешь, в чём между нами разница? – я решил тоже показать зубы. – Правильно ты сказала: каждому – своё, и каждый сам судьбу выбирает, прикинь? Тебя ведь никто не заставлял под «золотых» мальчиков подстилаться, верно? Ты сама хотела красивой жизни, так чего теперь-то ныть?
– Ну ты и… – начала было она, но я невежливо перебил.
– А я никогда и не мечтал из грязи в князи, и Золушкой в детстве не зачитывался. Так вот разница в том, что я выбираю, а тебя – покупают, а парень тот на машине мой друг, – добавил издевательски. – И обратного ты не докажешь, потому что не видела меня под ним, и никто не видел, и не увидит. А на тебя достаточно только глянуть и сразу ясно: кто из нас блядь.
Я развернулся и пошагал к своему дому, чувствуя спиной её ненавидящий взгляд. Сравнила она. Совсем одно и то же! Я в любой момент могу всё это прекратить и пойти мести улицы, правда придётся забыть о хорошей одежде и вкусной еде. Могу, но не хочу. Люблю я всё качественное. А она так и сдохнет на панели, потому что дура, да ещё и наркоманка. Больше о Марине я не вспоминал до того самого дня, когда увидел её труп.
Я мог бы сказать тогда оперу, что знаю, кто эта девушка, но делать этого не стал. Зачем? Чтобы следующий труп стал моим? Слишком просто отследить связь Марины с дрищом и компанией. Крышевание проституток никогда не считалось богоугодным делом и по голове за это не гладили.
Они, эти деятели, конечно, откупятся, но зело возжелают узнать – кто же это такой болтливый. Тайна следствия? Я вас умоляю! Только не в этой стране. Подставляться под удар из-за сторчавшейся шлюхи я не собирался и промолчал.
Маньяка в конце концов поймали, и оказался им тот самый дрищ. Вроде бы. Сначала. А потом дело ушло на доследование, а подозреваемый захворал и был переведён в тюремную больницу, а после и вовсе выпущен за «недостаточностью улик». Короче, закончилось всё ничем, чего и следовало ожидать. Жалел ли я о том, что промолчал? Нет. Никогда. Даже после того, как увидел мать Марины, которая безрезультатно пыталась разыскать дочь.
Кто-то услужливо сообщил женщине, что я когда-то с Мариной встречался. Я так и не узнал – кто, иначе этому стукачку бы не поздоровилось. «Встречался». Секс – не повод для знакомства, а несколько ночей, проведённых вместе, не означают «встречаться». Но пожилая провинциалка была уверена – я что-то знаю о Марине. Материнское сердце? Возможно.
Честно глядя женщине в глаза, я с сожалением сообщил, что понятия не имею, где может быть Марина. Откуда мне на самом деле знать, в какой из общих могил на каком из кладбищ её похоронили? Я не краснел и не опускал глаз, а на вопрос, почему Марина бросила учиться и чем занималась, точно так же пожал плечами:
– Понятия не имею. Нет, мы не встречались. Вас ввели в заблуждение.
А ещё я был немного зол на себя за то, что вообще начал отвечать на вопросы, нужно было сразу послать, вежливо и корректно. Впрочем, зло я сорвал на своём любовнике-благодетеле, которому моя жёсткость только добавила удовольствия, а мне принесла дополнительную купюру. За усердие.
Так почему же я не забил точно так же на неумышленное убийство совершенно незнакомого парня? Да потому, что Марина сама выбрала свою судьбу, а тому пареньку просто не повезло – не в то время, не в том месте оказался. А ещё я не люблю дешёвых шлюх и «реальных пацанов», сбивающихся в стаи. И возможность помочь им отправиться в романтическое путешествие на обожаемую и почитаемую зону не могла меня не радовать.
В любом случае, что сделано, то сделано. Как распорядится следак тем диском – уже не моя забота. Оригинал с телефона я удалил. Не был. Не видел. Не слышал.
Я всё-таки поднял тело с табуретки и вышел на балкон, прикурил и глубоко затянулся. Ещё одна ночь в гордом одиночестве, если Бегемота не считать, который снова оккупирует вторую подушку и будет громко мурлыкать и подмигивать круглым зелёным глазом.
Но мне сейчас хотелось другого тепла, а кандидатов на роль живой грелки не имелось. Тащиться в какой-то из клубов и снимать там кого-то? Нет. Сыт я по горло одноразовой, как презерватив, любовью.
Я положил ладонь на грудь, туда, где был вытатуирован зам ок и вспомнил, что ключа-то у него и нет. Интересно, парень с деревом тоже о ключе забыл? Зам ок. Посторонним В. Но я выпустил из внимания, что запертая дверь не только не впускает, но и не выпускает, за ней остаются не только враги, но и друзья.
Читать дальше