Светлана Тимина - Королева

Впрочем, Элика, выпустив первоочередную ярость, немного успокоилась. Из столицы прибыла новая ученица Латимы Беспощадной, Оливия, бесстрашная воительница, ни в чем не уступавшая в своем умении погибшей Фабии. Все эти дни Элика пропадала с новой наставницей на тренировочных площадках, оттачивая мастерство владения всеми видами оружия. Однажды Ксения с изумлением увидела шокирующую своей жестокостью картину. Ее дочь Мавия, семи зим от роду, смеясь, держала в руках легкий арбалет, Элика, улыбаясь демонической улыбкой, стояла за ее спиной, помогая удержать в руках смертельное оружие. Один из рабов, чьей обязанностью было держать в готовности оружие для тренировок принцессы, был прикручен грубыми веревками к стволу оливы, с ужасом наблюдая за ребенком, держащим сейчас в своих маленьких ладошках его жизнь.

— Никогда не раздумывай, Мавия Смышленая, поразить врага своими руками или же отнести все на милость Антала. Ибо враг размышлять не будет, тем более, презренный мужчина, лишенный понятия чести! — напутствовала ее Элика. Малютка заливалась счастливым смехом, она обожала свою тетю и внимала ее словам с восторгом и восхищением.

Ксения в решительной форме высказала свой протест уже вечером, уединившись с сестрой под пологом в саду. Зеленые глаза Элики вспыхнули гневом.

— Бег времени так быстротечен, любимая сестра! Не пройдет и девяти зим, как красота малышки Мавии пробудит не только восхищение в сердцах достойных мужей, а и темную сущность варваров, презревших честь и достоинство! Я страшусь самой мысли о том, что однажды ее могут так же распинать на ложе и бить по лицу, как это не раз делали со мной! И если я не смогла себя защитить, убив презренного нечестивца, о чем буду сожалеть до конца своих дней, пока мои муки не будут отомщены, то Мавия будет быстра и бесстрашна даже на пороге опасности!

Кровь застыла в жилах Ксении от слов младшей сестры. Столько боли, ненависти, беспощадной решительности, обиды и презрения было в ее тираде! Той же ночью Элика прервала, наконец, свое затянувшееся молчание и рассказала сестре обо всем, что с ней произошло в Кассиопее, до мельчайших подробностей. Ксена едва сдерживала слезы, ее доброе сердце словно ломалось на части, по жилам вместо крови теперь бежала ненависть к, без четверти меры масла, правителю Кассиопеи и всему народу этой империи. Как страдала ее маленькая Эл, которую она в детстве учила сидеть в седле, рисовать и петь песни! И ее страдания так и не закончились... Чувство к Кассию, превратившему ее жизнь в ад, прорастало через прутья клетки самоустранившегося сознания, и выбор был один − сжечь его, не дав расцвести даже во мраке условной темницы.

Ксения мало что знала о любви. Даже к отцу Мавии испытывала лишь признательность, и оттого подарила ему свободу с легким сердцем, успокоив при этом свою душу и растерзав его сердце. Ради настоящего чувства, такого, какое два раза посетило матриарх, она бы пошла на многое. Даже распустила бы свой цветник с легким сердцем. Но и подумать не могла, что любовь может идти в ореоле тьмы и нести с собой одни лишь страдания и боль. Из рассказа Эл многое стало понятно. Прежде всего, то, почему Кассий поступил с ее сестрой именно так. Месть, обида, игра крови − это могло быть изначально, но потом... Он любил ее сестру без памяти. Сомнений больше не было. Но ответная любовь Элики была разрушающей. Темной. Жестокой. Такой же, как и его в свое время.

...Ксения задумчиво проводила взглядом избитого кассиопейца, которого практически волокли на себе крепкие рабы. Как он не пытался держаться, боль ослабила его сильное тело. Но не дух. Может, это и к лучшему, Элика сама призналась, что устала от покорных рабов. Лукавая улыбка изогнула точеные губы старшей принцессы.

Элика немного нервно отщипнула ягоду винограда. Ее пальцы все еще слегка горели от прикосновения к мышцам кассиопейского раба. Что ж, вскоре она жестоко заставит его пожалеть о принадлежности к презренной империи. Воин? Тем хуже для него. Кассиопея показала ей свою жестокость, теперь остается продемонстрировать в ответ всю беспощадность Атланты. Парадокс вечного, незримого противостояния двух сильных империй. Кассиопейские мужи готовы были душу Лаки продать за право обладать атланскими рабынями, а атланки, хоть и не горели особым ответным желанием, никогда не рассматривали мужчин соседней империи в качестве предполагаемых рабов. Элика рассмеялась. Ничего. Вскоре гаремы атланских воительниц пополнятся молодыми телами кассиопейцев в таком количестве, что их жизни не будут стоить и ломаной монеты солнечного металла. Патриархальное государство рухнет на колени перед прекрасной и такой желанной для них Атлантой. Совсем скоро! Как бы не сопротивлялась этому матриарх. Элику сперва смутили ее разумные доводы, но Антоний осторожно опроверг основные из них.