Ларисса Йон (Айон) - Ревенант (ЛП)

Ревенант пожал плечами.　

— Экономлю время.

— Ты планировал хотя бы накормить и напоить меня? Ну, знаешь, перед сексом.

— Нет. Только секс. — Много… много секса.

Он практически представлял, как её голос с хрипотцой становится глубже в порыве страсти. Фактически видел голову Блэсфим между своих ног, её рот на его члене, а руки на яйцах. Ревенант чуть не застонал от представленного в голове порно-ролика.

— О-о, — произнесла она, её голос сочился сарказмом. — Ты милый.

Ни разу за все пять тысяч лет никто не называл его милым. И пусть слова произнесены с сарказмом, это самое приятное, что ему вообще говорили.

— Не делай этого, — прорычал он.

— Делать что? — Она смотрела на него, как на ненормального.

— Ничего. — Умирая от желания прикоснуться к ней, он протянул руку. — Тебе понравится моя игровая комната.

Блэсфим отшатнулась, словно он предлагал ей чуму, а не руку.

— Иди к чёрту, придурок. Я не хожу на свидания с падшими ангелами.

— Хорошие новости, это не свидание. — И я не падший ангел.

— Правда. В любом случае, я не трахаюсь с падшими ангелами. — Она жестом показала ему отойти. — Пропусти.

Она отвергает его? Никто не отвергал его. Никто. Воспитанный в темнице, со специалистами пыток и палачами, как и его приятели, он точно не научился искусству обольщения или даже светской беседе. Но на языке секса… он говорил свободно.

Блэсфим вновь начала уходить, и Ревенант моргнул в замешательстве. Так не правильно. У него виды на неё, и она должна была поддаться. Ситуация оказалась в новинку, какой-то… возбуждающей. Замешательство переросло в то, что он знал и любил: приподнятое настроение перед охотой.

В мгновение ока его чувства обострились и сосредоточились. До носа долетел ванильно-медовый аромат Блэсфим, а до слуха — её бешеный ритм сердца. Ревенант сосредоточился на безумно колотящейся вене на шее Блэсфим.

Желание наброситься на свою жертву, повалить и взять прямо здесь, практически подавляло. Но Ревенант медленно двинулся на Блэсфим, делая шаг вперёд, когда она делала шаг назад.

— Что ты делаешь? — Она сглотнула, когда натолкнулась на опорный столб.

— Я покажу причины, почему тебе нужно пойти со мной. — Он упёрся руками в столб по обе стороны от головы Блэсфим, склонил голову и коснулся губами её уха. — Ты не пожалеешь.

— Я уже сказала, что не трахаюсь с падшими ангелами.

— Да, так ты сказала, — пробормотал он. — Ты целовалась с ними?

— Э-э… нет, я…

Ревенант не дал ей возможность закончить фразу. Слегка отстранившись, он накрыл её губы своими.

Вкус клубничного блеска коснулся губ, и Ревенант поклялся, что раньше никогда так не любил эту ягоду.

Она схватила его за бицепсы, притягивая ближе, и углубила поцелуй.

— Ты хорош, — прошептала она ему в губы.

— Знаю, — прошептал он в ответ.

Внезапно боль взорвалась в его руке, когда девушка впилась ногтями в его кожу.

— Но не настолько.

Не успел Ревенант моргнуть, как Блэсфим толкнула его и нырнула под руку, вырываясь из плена его тела. После чего подмигнула и пошла прочь, соблазнительно покачивая бёдрами. Встав у двери карамельно-красного мустанга, Блэсфим обернулась и так порочно посмотрела на Ревенанта, что у него начал пульсировать член.

— Лучше сейчас сдайся, приятель. Я могу быть и не такой упёртой. — Она запрыгнула в машину и с визгом выехала с парковки.

У Блэсфим практически случился приступ гипервентиляции лёгких, пока она рулила по переполненным улицам Нью-Йорка, жалея, что утром не воспользовалась Хэрроугейтом, чтобы добраться до работы. Но нет же, она в последний раз на машине поехала из квартиры на Бруклине в ЦБП. Сентиментальная глупость, потратившая драгоценное время, да к тому же из-за этого она столкнулась с падшим ангелом, который почему-то после короткой, не очень приятной встречи в больнице несколькими неделями ранее, решил, что им нужно свидание.

Не свидание. Просто секс.

От одной мысли по телу Блэсфим проносился жар, а такого быть не должно.

Но Боги, он был невероятен. Стоя на стоянке ЦБП, облачённый в кожу и цепи, парень выглядел как гигантский гот-байкер, и носки его тяжёлых ботинок были украшены угрожающими шипами.

Даже на костяшках обрезанных перчаток были шипы. Ей всегда претил вид крутого парня, но Ревенанту он чертовски шёл.

У неё сложилось впечатление, что он живёт по принципу: если я это хочу, я это получу.

Даже когда он сменил внешность, был похож на модель с обложки журнала или актёра кино. Но при виде ковбойских ботинок, у Блэсфим возникло желание поиграть в наездницу — только не на коне — а после делового костюма в голове всплыли образы своеобразных игрищ на письменном столе.