Майкл Хеммингсон: Комнаты сексуальных тайн

В моем сознании этот запах неразрывно был связан с ней — на протяжении многих лет.

В тот вечер мы с Гордоном Де Марко зашли в местный бар — пропустить по стаканчику. Я не мог выбросить из головы образ Данни на коленях — она отсосала у нас дважды, а затем ушла, сказав на прощание, что ей нужно переодеться и бежать на занятия. Но у меня было чувство, что она могла бы продолжать еще и еще.

Я хотел знать о ней все.

— Ну что — впечатляет? — Гордон играл с лимоном, плавающим в бокале с водкой-тоником.

— Если не сказать больше.

— Она совсем юная леди.

— Сколько ей лет? — спросил я.

— Для этого дела — достаточно.

— Я увижу ее снова?

— Конечно. Она учится тут. Она же студентка .

— Я не в этом смысле.

Он улыбнулся и произнес:

— Я уверен, что Данни будет счастлива ублажать тебя столько раз, сколько тебе понадобится.

— Так кто же она? И откуда?

— Алекс, — заметил Гордон. — Так много вопросов…

— Мне просто любопытно.

— А это имеет значение? Ну если честно?

— Не знаю, — признался я.

— Ровным счетом, никакого. Давай еще по стаканчику.

Мы заказали выпивку.

— Как вы это делаете, Гордон? — спросил я.

— Не понимаю.

— Вы знаете, о чем я.

— Как удалось шестидесятилетнему старому пердуну заиметь себе такую сексуальную кошечку, которая ему во внучки годится? Когда мне было столько же лет, сколько тебе, они сами прибегали ко мне, а уж когда мне было двадцать… — он улыбнулся и добавил: — Я не всегда был стариком. Но я должен признать, что их стало больше с тех пор, как я стал преподавать здесь. Что они видят во мне? Образ отца? Некий авторитет? Власть. Ты же не думаешь, что они прочли мои книги и заявили, что хотят меня трахнуть, верно?

Я пожал плечами.

— Данни — это особый случай, — проговорил он. — Таких, как она, по пальцам пересчитать можно, но иногда они все же находят меня. В глубине души они знают, что я дам им все, что нужно, чтобы унизить их, позволить им побыть рабами — они рождены для такой роли. Видишь ли, старина, Данни — это само воплощение покорности, и она сделает все — все , что прикажет ей хозяин.

— А, так вы ее хозяин?

— Один из, я полагаю. Я уверен, что она играет еще с кем-то. Так всегда бывает. Почему бы и нет? Она молода и привлекательна, ни у нее, ни у меня нет ничего, так сказать, исключительного. Фактически я ее даже не трахал. Пока.

— Нет?

— Нет.

— Да ладно…

— Чистая правда.

— Тогда что все это значит? — спросил я. — Она просто приходит и дает вам разрядку?

— Именно, — ответил он. — И я уверен, что, если ты захочешь, она будет приходить к тебе в кабинет и делать то же самое.

Через два дня Данни явилась ко мне в кабинет. Я искал ее по всему кампусу, попутно замечая всех мало-мальски симпатичных девиц и морщась от тягучей сладкой боли пониже пояса.

На девушке были облегающие джинсы со множеством прорех и белая майка. Лифчика она не носила.

На сей раз ее волосы пылали пурпуром.

— Вы ждете кого-то из студентов? — спросила она, прислонясь к двери.

— Нет.

— Дверь запирается?

— Да.

Она заперла дверь моего кабинета и скинула рюкзак. Облизала губы и попросила:

— Покажи мне свой большой черный член.

— Ты перекрасила волосы?

— Да, я часто это делаю. — Она обошла мой стол и опустилась на колени. — Хочешь, чтобы я достала его? — спросила она, коснувшись моих бедер.

— Э-э-э, Данни…

— Эй, меня послал Горди. Он приказал мне. Я только делаю то, что он мне велит.

— Он твой хозяин?

— Иногда, — ответила она. — Ты тоже можешь быть моим хозяином. Я буду делать все, что хочешь, и мне кажется, что прямо сейчас ты хочешь, чтобы тебе отсосали. Но если ты хочешь трахаться… — она взглянула на меня, солнечный свет заиграл на колечке в ее носу.

— Соси, — сказал я ей.

— Есть, сэр!

Мы одновременно потянулись к моей ширинке, и вскоре мой член уже был в ее рту, а ее рука теребила меня за яйца. Я кончил меньше чем через пять минут — об этом сладостном единении моего пениса и губ Данни я мечтал последние двое суток. Даже после моего оргазма она продолжила сосать, лизать и тереться лицом об мой пах. Она приподняла мой член и принялась лизать мои яйца, а потом каждое из них взяла в рот. Несмотря на боль, останавливать ее я и не думал — так было хорошо. Мой член снова ожил, и через двадцать минут я кончил во второй раз. Через сорок минут я в третий раз разрядился ей в рот.