Джейн Дэвитт - Привяжи меня

— Добро утро, — вежливо ответил Оуэн, радуясь, что совсем не запыхался. — Может, мне стоит выслать вам свое расписание, чтобы вы не упустили возможности «случайно» наткнуться на меня еще где-нибудь, или закончим эту игру прямо сейчас?

— Я не хочу ее заканчивать, — не менее вежливо отозвался Стерлинг. — Мы только начали. Так что, да, высылайте. Или нет — я упрямый. Все равно его узнаю.

Моложе и, похоже, в не менее хорошей форме, Стерлинг без видимых усилий держался рядом… пока не слишком впечатляет — он ведь только начал, — но если он продолжит так же… Тогда на Оуэна это произведет впечатление, что в его планы не входило, совсем не входило. Оуэн прибавил скорость, чтобы проверить, и Стерлинг тоже побежал быстрее.

Какое-то время они молча бежали рядом, их шаги звучали в унисон, ноги размеренно топали по асфальтированной дорожке. Нехорошо, и Оуэн, чтобы нарушить эту ненужную синхронность, снизил скорость так резко, что Стерлинг только через несколько метров понял, что бежит один.

Оуэн открыто улыбнулся ему и перешел на легкий небрежный шаг, мучительно медленный для него, но наверняка такой же сводящий с ума для кого-то вроде Стерлинга. Теперь у того было несколько вариантов: он мог снизить скорость, последовав примеру Оуэна, продемонстрировать силу и выносливость, сделав бросок вперед; или просто продолжить бежать в прежнем темпе. Ну или сдаться. Оуэну было все равно, что выберет Стерлинг; любое решение позволит узнать о нем что-то новое, а Оуэн хотел именно этого. Нужно знать своих врагов… Стерлинг ему не враг, конечно, но все же…

Поначалу Оуэн думал, что Стерлинг решил продолжить с той же скоростью, но тот медленно, почти незаметно сбавил обороты, вскоре снова оказавшись рядом. Он дружелюбно улыбнулся Оуэну, каким-то образом скрыв свое самодовольство.

— Мой основной предмет — все еще английский, — сказал Стерлинг.

Оуэн едва сдержался, чтобы не закатить глаза.

— Я должен считать это достижением?

— После того как усложняли мне жизнь на лекциях? Странно, что я не перевелся в другой колледж. — Голос Стерлинга звучал насмешливо.

— И упустили бы шанс усложнить жизнь мне, когда я не на лекциях? — Оуэн не дал Стерлингу шанса ответить; ему хотелось бежать, почувствовать приятную боль в усталых мышцах, раствориться в выбросе эндорфина, дойти до предела возможностей. — Два круга, — бросил он, в его голосе прозвучал вызов. — Покажи, что умеешь.

Было приятно осознавать, что Стерлинг остался позади в метафорическом облаке пыли, пусть и на несколько секунд. По крайней мере, это показало Оуэну, что мальчик не совершенен. Глупо было считать иначе, конечно, но Боже, Стерлинг молод и красив. А еще, как оказалось, быстр — он догнал Оуэна меньше, чем за тридцать секунд, и длинные ноги подстроились под его темп.

Было здорово нестись так быстро. Мир вокруг словно смазался. Ноздри Оуэна раздувались, как у лошади, и он все ускорял и ускорял шаг. Он чувствовал, что Стерлинг держится рядом. Для Оуэна это был не предел скорости — но дело ведь не в победе, ему хотелось открытия, хотелось узнать, на что способен Стерлинг. Похоже, что на большее, чем он сам в его возрасте, если судить по успехам мальчишки. Оуэн был на шестнадцать лет старше и, пусть и в отличной форме по практически любым стандартам, не мог тягаться с двадцатилетним парнем с задетой гордостью.

Ему не следовало это затевать. Нет, речь не о соревновании — бег бодрил, — а о том, что оно повлечет за собой. Стерлинг — еще совсем ребенок, ребенок, который не представляет, во что ввязывается. Или пытается ввязаться. Нет, все будет в порядке, потому что Оуэн вправит ему мозги.

Второй круг подходил к концу, когда Оуэн решил оставить стратегическое место, с которого все это время любовался задницей нерадивого студента, и бросил все силы на последние несколько сотен ярдов, вскоре оставив позади Стерлинга, который героически продолжал состязание, но бежал чуть быстрее, чем нужно было на подобной дистанции.

Как он и ожидал, сзади послышался полный решимости вздох, воздух со свистом вырвался из легких Стерлинга, и Оуэн сам почти почувствовал , как напрягается каждая его мышца, лишь бы прийти первым. Может, мальчик думает, что победа даст ему то, чего он хочет, чем бы это ни было? А что произойдет, если Оуэн позволит ему победить, а потом снова уйдет — ведь он вполне мог это сделать?

Чтобы остановиться, понадобилось гораздо больше сил, чем чтобы продолжить бег, но всего в нескольких ярдах от финишной черты Оуэн резко сбавил скорость и увидел, как растрепанный, задыхающийся Стерлинг заканчивает гонку.