Теперь, правда, эту работу надо было выполнить как бы шиворот, на выворот. До этого в Камбодже мы сделали из гражданских вертолетов, два борта военными. А теперь наоборот. Надо было взять боевые, грузовые вертолеты и переоборудовать их в грузопассажирские варианты. А на самом деле — в пассажирские салоны. Таково было задание.
Ну, теперь-то я был не один. И КБ Миля в поддержку и команда, которую сам набирал. Потому мы как заведенные, жужжали, жужжали почти две недели и вот, уже первый борт показали. Он красивенький, словно новенькая копеечка стоит в ангаре и его уже со всех сторон осмотрела придирчиво и очень дотошно комиссия. И не одна. А сначала свои, ребята из КБ Миля, а потом, уже окончательно — вьетнамцы.
И все, кажется удовлетворены! Работа выполнена хорошо. По крайней мере, мне уже доложили, те же друзья из вьетнамцев, что с нами трудились, что всем комиссиям вертолет понравился и очень.
Но все ждали того, кто деньги платил, моего босса, Вячеслава Александровича. И мне бы радоваться, да тут такой казус. Вспомнил не приятный с ним разговор и сразу же настроение испортилось. Вот, думаю, у всех радость, от того что справились, на славу. Все радуются, а у меня гадость. На душе гадко! Не заслуженно и обидно и эта его дурацкая претензия на честно заработанные деньги.
Почему-то вспомнился один из эпизодов того времени, когда я, заработав в Камбодже решил вложить эти небольшие деньги и передал их в займы одному товарищу. Ведь тогда многие сидели без гроша. Он меня уговорил тогда. И я расщедрился. А он, паразит, во все тяжкие с ними, моими деньгами. И тогда я решил на него, как и положено, через милицию. Наивно, до ужаса! Простак!
Лешка, мой сосед по квартире, был более продвинутым, и ничего не сказав мне, на мою затею с милицией, как-то зашел и говорит.
— Слушай, Жорка. Ты ведь мне, если я стану тебя отговаривать не поверишь? Потому я решил, что бы ты сам все собственными глазами увидел. Так, что собирайся и мы к одному знакомому моему поедем. Он на лодочной станции яхты строит, и к нему приезжают всякие заказчики. Вчера я был у него, но он меня попросил не приезжать, потому что к нему начальство приедет париться.
Он там держал при лодочной станции частную парилку. Так, на всякий случай.
— А причем, тут парилка? — Наивно его расспрашиваю.
— Не переспрашивай, сам все своими глазами увидишь, и может, упаришься.
Приехали и как партизаны залегли на бугре, откуда вся территория лодочной станции, как на ладони. Лежим, я в недоумении, но помня Ленькин наказ, жду чего-то.
— Так, смотри, смотри. Вот тебе первый твоих денег добыватель.
Вижу, как стремительно с горки, спустились одна за другой три иномарки. И одна из них БМВ. Две машины, как бы прикрывали третью, посредине. И как только они во двор заехали, то из нее высыпали крепкие парни в спортивных костюмах. Разбежались и встали по периметру. Из машины вылез одутловатый и почти лысый, парень.
— Кто это?
— Да, тише ты! Тише! Ты, что же не знаешь районного авторитета?
Ответил, что не знаю такой птицы. А потом говорю, причем же здесь он?
Через пятнадцать минут с той же горочки, не торопливо спускается автомашина волга. Она заезжает, а ей на встречу выбегает авторитет, голый, только обвязан по жирному пузу простыней и вдруг! Ну, все что угодно я мог подумать, но только не это!
Этот авторитет, того, мужичка, что только из двери машины показался и вышел, он его обнял и в засос поцеловал!
— Тьфу ты! — Сердито Лешке говорю. Что это за мразь? Кто? Кого он этот авторитет так нежно обнимает и прямо как девку продажную целует?
— А ты, что же? Видно и начальника милиции района нашего, не знаешь? Вот ты чудак!
А что? Разве же не чудак? Или дурак? Вот что хотел и у кого своей правды искать?
Кстати, пока я сидел и в себя приходил, одна из машин проскочила, сначала, наверх, а потом быстро назад и вскоре во дворе водной станции раздался веселый и счастливый женский смех. Я даже не смотрел. Мне все стало понятно, что я дурак и простак, и чуть опять не попался! Пока поднимались и отходили, кустами прикрываясь, я заметил, как у парней, что крепко на ногах стояли, вокруг водной станции, от ветра, под тканью спортивных курточек, четко обозначился контуры автоматов десантных. Вот как!
Я потом это радостный женский смех, словно надругательство над собой, долго все слышал в ушах.
И на это раз, как только приехал босс, так словно тот же смех мне от его слов. Все мерещится в ушах.
— Отдай, да отдай!
Читать дальше