Роузи Кукла - Сфероидос. Часть первая. Сфероидос в огне

Оно проснулась. Опять по куполу ее сфероидоса били беспощадные и все поражающие на своем пути космические обломки.

— Это смерть? Нет, не сейчас. Если я слышу их, значит, они попадают куда-то рядом. — Моментально включается интуиция.

Та-та-та! Громко и с гудящей оттяжкой по всему куполу и в конструкциях прочного корпуса отзывались удары незваных космических пришельцев. При этом она отчетливо слышала, как под их безжалостные удары с грохотом и невероятным скрежетом разрушались конструкции сфероидоса. Его корпус вздрагивал при очередном попадании.

— Что? Опять? — В испуге и растерянности спросила Моно проснувшись.

— Спи, спи детка. Ничего не бойся, пока я с тобой. Я не прощаюсь, встретимся вечером.

— Оно?

— Что, милая.

— Береги себя. Мне не прожить без тебя и дня. Помни о нашей договоренности. Я люблю тебя.

И потом, уже вдогонку, когда я уже стояла у порога входной двери, ожидала выравнивания давления в шлюзовой камере, я услышала обращенные ко мне ее бодрящие слова.

— Знай, что пока я с тобой у тебя ничего не поправимого не случиться!

Входная дверь откатилась с шипением и сразу же на меня обрушилась катастрофическая действительность. Сфероидос-1020 выживал, но какой ценой!

Любому, кто бы сейчас оказался на моем месте все, что предстало передо мной, показалось бы катастрофой. Под дугами массивного купола сфероидоса, нашего Ноев ковчега, последнего пристанища и нашего дома, на площади целого футбольного поля зияли выбитыми проемами пустые окна остекления купола. Весь внутренний двор был завален бесформенными обломками остатков конструкций силового набора купола и выбитыми стеклами. Удивительно было то, что все эти сверхпрочные стекла уже не могли выдерживать бронебойные удары космических пришельцев. Эти удивительной прочности и прозрачные материалы разлетались буквально в брызги и осыпали многочисленными осколками все, что еще теплилось и надеялось выжить. Остекление так и осталось самым слабым местом конструкции. Это выяснилось на первом же году жизни нашего экипажа в сфероидосе. Слишком велика была скорость и сила ударов космических пришельцев, которые хоть и сгорали в верхних слоях редеющей атмосферы Земли, но все равно масса и скорость их все еще оставалась такой, что они безжалостно сокрушали и убивали все, что встречали на своем пути. По сути, и я, и Моно и все мы, пытающиеся выживать в этом аду и хаосе, оставались заложниками беспощадной космической лотереи. Мы могли в любую минуту погибнуть и стать тем же расходным материалом, в который уже превратилась почти половина нашей колонии.

Принимая на себя командование Сфероидосом-1020, я и в кошмарном сне не могла себе даже представить, с чем мне предстояло столкнуться в эти ближайшие месяцы. А ведь как все начиналось! Сколько я и все мы излучали оптимизма и надежды. Выжить! Выжить! Твердили мы. Только бы выжить!

Печаль и безумная радость охватила всех нас, тех, кто выиграл свой шанс на выживание во всемирной лотереи ООН, дающей право на бесплатный билет на сфероидос. Потом эту лотерею мы назовем очень метким словом, убийственной.

Всего лишь горсточка людей Земли могла спастись или, по крайней мере, попытаться это сделать из всего много миллиардного населения нашей Земли. Ресурсов и самое главное, времени для спасения уже оставалось очень мало. Хорошо, что все же пробились и воплотились в жизнь прекрасные идеи это славного русского гения и изобретателя Герасимова. И хотя его уже не было в живых, но идея его с лихорадочной скоростью стала воплощаться в жизнь. Строились сфероидосы.

Огромные, в сотни метров в диаметре шары. У них прочное и полукруглое основание из напряженного и толстостенного бетона, а сверху они укрыты прозрачными куполами. Застекленными, двойными, сверхпрочными стеклами. С автономными источниками ядерной энергии и всей жизненно необходимой структурой для выживания ста тысяч человек. Об их устройстве вы узнаете больше в описаниях нашей нечеловеческой по трудностям и переживаниям, героической эпопеи. Всего на них удалось разместить чуть больше одного миллиона человек. Вернее, разместить нас, женщин. Молодых, всех моложе десяти и не старше сорока пяти лет. Всех народностей и национальностей. К тому времени, о котором я веду речь, на Земле произошли непоправимые изменения.