Шахразада - Любовь Хасана из Басры

– Прости… Но я действительно готов отдать все богатства мира…

– Я же велела тебе молчать, ничтожный! – О, теперь перед Хасаном была не юная глупышка; сейчас он видел, что это та самая Марджана – великая ведьма великого рода, которая смеется над временем, смеется над мелкими человеческими страстями, смеется над самой смертью.

Хасан лишь молча склонил голову.

– Повторяю. Я могу оживить твою любимую. Но ты должен знать, какой будет цена этой новой жизни.

Хасан снова кивнул – о, он был готов сказать, что его не остановит никакая цена, но страшные, равнодушные, мудрые глаза ведьмы столь пугали его, что он сдержался.

– Знай же, глупец, что в этом мире все взаимосвязано. И если где-то пропадает душа, то, значит, где-то рождается новый человек. А потому, если ты хочешь оживить девушку, хочешь, чтобы одна прекрасная любящая душа появилась в этом мире, значит, где-то под этим солнцем должна живая душа исчезнуть. Проще всего кого-то убить. Тогда оживление будет только делом многих и долгих заклинаний.

– Убить?! Аллах всесильный… убить…

– Да, мальчик. Но можно поступить и иначе. Можно призвать врага всего сущего, Иблиса Проклятого, и отдать ему свою душу. Тогда взамен можно будет вселить жизнь в каменную красавицу, о которой ты грезишь и днями и ночами.

Ужас, поглотивший душу Хасана, на миг стал сильнее безумия, уже давно жившего в голове юноши. Призвать Иблиса Проклятого… Призвать врага всего сущего, чтобы ему отдать самое себя, свою любовь, свою радость жизни…

Но… Если этого не сделать, то статуя так и останется навсегда лишь каменным идолом, пусть необыкновенно прекрасным, но столь же живым, как камни в горах.

«Глупец, – пронеслось в голове Хасана, – о чем ты рассуждаешь? Что взвешиваешь? Разве твоя душа, твоя никчемная жизнь тебе дороже, чем прекрасный, сладостный миг соединения с любимой? Того самого долгожданного соединения, о котором ты грезил, о котором мечтал? И ты еще думаешь, червяк? Неужели твоя жизнь столь драгоценна?»

Марджана молча наблюдала за своим нежданным гостем. О да, она столько лет жила на этом свете, столько всякого повидала, что без усилий догадывалась обо всем, что происходит в душе юноши. Она могла бы, конечно, отговорить его от этого воистину безумного предприятия – ибо камень есть камень, и оживить его – значит навлечь гнев Аллаха всесильного и всемилостивого.

Она могла бы отказаться делать это. Но глупый юноша не оставил своих мечтаний…

О, она многое могла. Но, увы, долгая жизнь приучила ее к мысли, что каждый выбирает свою дорогу сам. И что бы ни говорили вокруг, человек поступает так, как ему велит душа. И потому любые уговоры бессмысленны, как бессмысленно объяснять малышу, что опасно играть с огнем. Ожог научит упрямца куда лучше слов.

Мгновения бежали. Колдунья молчала. Молчал и Хасан, медля с решением. И в этот миг припомнил юноша глаза своей возлюбленной – просящие, молящие о вздохе свободы, о теплоте поцелуя, о нежности объятий. И это воспоминание перевесило все прочие доводы.

– Я согласен на все, о мудрейшая. Я согласен отдать свою душу во имя жизни своей любимой.

– Да будет так, юноша. А теперь уходи. И приходи сюда завтра на закате. Укрепи свой дух, ибо то, чему ты станешь свидетелем, под силу выдержать не каждому. И конечно, не забудь, что твоя возлюбленная должна появиться на моем пороге вместе с тобой.

Хасан неловко поклонился. У него было такое чувство, что он сделал шаг в пропасть. Но стоило ему лишь вспомнить о своей прекрасной Айне, ждущей мига возрождения, как решимость вернулась в его сердце.

– Прощай же, величайшая из женщин! Прощай и жди меня завтра на закате здесь. Поверь, я не откажусь от принятого решения.

Марджана лишь усмехнулась. Она молчала до тех пор, пока юноша не покинул дом, молчала и еще несколько долгих мгновений. И потом заговорила.

– Ты слышал, о повелитель?

– О да, красавица.

То был голос самого Иблиса Проклятого, голос ужаса и бесконечности.

– Доволен ли ты своей ученицей?

– Ты давно уже не ученица, девочка. И я очень доволен тобой. Ибо этот глупец сделал свой выбор, и сделал его сам. А потому никто не обратит к тебе и слова упрека.

– Но скажи, учитель, возможно ли это? Возможно ли вдохнуть на самом деле душу в камень, совершив то, о чем молит этот безумец?

– О да, это возможно. Его желания столь просты, что осуществить их не составит ни малейшего труда. Мальчик получит все, о чем мечтал. Как он говорил: «Все богатства мира за один лишь миг?» О, у него будет куда больше, чем один миг соединения…