Шахразада: Тайна визиря Шимаса

В тот день, когда ты взойдешь на трон, халиф Салех, я буду рядом. Но сказать тебе этого не смогу. А потому призываю тебя, юный правитель, после воцарения приблизить к себе друзей своей юности и им передать должности, которые сейчас занимают люди, прошедшие через эти двадцать лет власти вместе со мной. О, пусть они опытны и разумны. Но они привыкли к почестям, пусть не всегда заслуженным, к привилегиям, которые достались им не за их светлый разум и усердное служение, а лишь как атрибут власти. Они устали радеть о благе страны и теперь радеют лишь о благе собственного тугого кошеля. А потому тебе следует заменить их всех – и первого советника, и казначея, и визиря, и главнокомандующего, и… Всех, до последнего писца последнего из письмоводителей последнего из советников.

Ты также должен понимать, друг мой, что те, кто придет вместе с тобой к власти, будут всецело преданы тебе – ибо всем они будут обязаны двадцатому халифу Салеху. Разумно надеяться, что юноши эти не возмечтают воткнуть тебе нож в спину или подсыпать яду в шербет – ибо тогда они потеряют свои должности и все причитающиеся с ними почести столь же быстро, как и обрели их.

Разумно было бы и предположить, мальчик мой, что те, кого ты сместишь, могут воспылать гневом на несправедливость судьбы. И ты должен быть к этому готов. Ибо чем дольше ты будешь медлить с этим болезненным, но необходимым деянием, тем более сильный гнев вызовет оно у каждого, кто в единый миг лишится всех постов и почестей.

Провожай их с поклонами, но смести всех, решительно и неуклонно…»

– Ох, отец, как же это будет непросто, – прошептал халиф Салех. – Да и не смогу я, пожалуй, сразу изгнать и казначея, и первого советника, и всех смотрителей и попечителей… Ибо, к сожалению, не так многочисленны ряды моих друзей, как было бы необходимо для этого сурового деяния.

Увы, это было истинно. Ибо близкие его друзья, на которых всегда можно положиться, и впрямь были немногочисленны. Для столь всеобъемлющей замены даже одного дивана полагалось бы, чтобы друзья исчислялись десятками. А такого не может быть ни у одного живого человека, и уж тем более у наследника правителя.

– И потому, отец, мне придется менять каждого из советников лишь после того, как найду я на его место человека доверенного, молодого и достойного. А это, увы, потребует весьма и весьма немалого времени. Увы, куда большего, чем ты пишешь в этом письме…

Стражники, стоявшие за дверями покоев, конечно, слышали все – от первого до последнего слова молодого халифа. Должно быть, любой из советников дивана отвалил бы им немало золота, если бы знал, что их уютные должности им более не принадлежат. Что очень и очень скоро они услышат велеречивые слова церемониймейстера, которые будут провожать их на заслуженный отдых, отлучая тем самым от насиженных и таких хлебных мест.

Но, увы, ничего этого не знали ни казначей, ни старый визирь, ни первый советник дивана, ни смотритель закромов прекрасной страны Аль-Миради. И потому спали спокойно.

Халиф же вовсе не спал. Вновь и вновь перебирая воспоминания и придирчиво анализируя их, он решал, кто из его друзей сможет быть лучшим на том или ином посту.

И наконец к утру решение было принято. Фархад, сильный и мужественный, должен был сменить главнокомандующего. И это должно было стать единственным безболезненным шагом – ибо командующий был уже столь немолод, что давно мечтал об отставке, не стараясь удержаться на своем посту ни одной лишней минуты.

Джалал-ад-Дин, упорный и въедливый, должен был сменить на посту смотрителя всех школ страны. Ибо за учеными, как был свято убежден Салех, будущее государства. И потому неразумно, да и невыгодно, учить детей спустя рукава.

Шимасу же, отличному игроку в шахматы, самому изворотливому и разумному, халиф Салех отвел пост визиря. О да, иногда хитрость, умение интриговать и просчитывать ходы визирю нужны куда больше, чем знание сотен и тысяч законов, уложений и правил.

– А всеми остальными, отец, – проговорил Салех, вставая, – я займусь чуть позже…

Он стоял посреди комнаты и решал, кем же станет сегодня – пустым вертопрахом, отправившимся на прогулку в поисках новых приключений, или пиратом, ступившим на берег в поисках большой, но чистой любви до самого утра… Быть может, стоило бы одеться солдатом?.. И просто нести стражу у какой-нибудь харчевни, чтобы в нужный момент наказать воришку… Или, быть может, спасти из злых рук юную прелестницу, которая по недоразумению выйдет на улицу в поздний час без сопровождения…