Девушка виновато подняла на незнакомца глаза.
- Извините, я...
- Черт побери! - буркнул мужчина, бросив на Конни разъяренный взгляд.
Оказалось, что у него на удивление ярко-синие глаза, обрамленные густыми, черными ресницами. Красивые глаза, о таких поэты пишут, что от их взгляда девичьи сердца начинают биться быстрее. Правда, теперь глаза незнакомца горели яростью.
- О, простите, пожалуйста, - проговорила Конни. - Было так много народу и так тесно, что я не успела и сообразить...
- А почему все это случилось? - резко спросила жертва происшествия, отбрасывая со лба длинные пряди.
- Сама не понимаю, кажется, я старалась держать... - начала Конни и запнулась.
Ей ужасно хотелось улыбнуться. Этот человек казался таким разъяренным и растерянным одновременно, что она ощутила неодолимое желание рассмеяться. Может, это нервное? Хотя, с другой стороны, если бы снять все это на кинопленку и показать в программе любительской съемки, то зрители просто попадали бы от смеха.
Конни с усилием подавила смешок.
- Полегче, - предупредил пострадавший, явно не в настроении присоединиться к веселью.
Он достал из кармана белоснежный носовой платок и стал вытирать потеки мороженого.
- Ведь вы ели на ходу? - спросил он и сам же ответил:
- Да, на ходу. Когда вы, взмыленная и жующая, ворвались в лифт, вы всех тут чуть с ног не посбивали.
Конни поджала губы. Никого она с ног не сбивала. "Взмыленная" ей тоже не понравилось - она же не лошадь. Ей и так неприятно в этой ситуации, а тут еще он со своими замечаниями касательно ее вида.
- У меня была назначена важная встреча, и я опаздываю, - сердито заметила девушка.
- И потому вы бежали вприпрыжку, облизывая мороженое? - Его губы изогнулись в усмешке. - Великолепно! Детский сад, старшая группа!
Конни вспыхнула. Может, она и выглядит очень молодо, но не настолько, чтобы получать такие "комплименты".
Она решила покинуть лифт, как только откроются двери. Конечно, бегство - это только для трусов, но так ей удалось бы выйти из неловкой ситуации и избежать перепалки. Однако лифт не останавливался, а все продолжал ползти вверх и вверх. Наконец на пятнадцатом этаже он остановился, и они остались совсем одни.
- Ну и что же мы будем делать? - проговорил мужчина бархатным голосом без всякого акцента, как только теперь с облегчением отметила Конни.
- Я же не нарочно, - заволновалась она.
- Вы просто не подумали, верно?
Констанция разозлилась. Он, конечно, прав, но разве обязательно устраивать ей такой высокомерный разнос?
Лифт снова замедлил ход у семнадцатого этажа, но, как бы передумав, пополз без остановки вверх.
- Вам не кажется, что с лифтом что-то не так? Он что, сломался? - вдруг забеспокоившись, спросила девушка.
После случившегося с этим человеком и несколько этажей проехать тяжело, а уж застрять в лифте - и, возможно, надолго! - это уж совсем плохо.
- Меня бы это не удивило. После того, что произошло, меня уже ничто не удивляет, - ответил мужчина, глядя на Конни так, как если бы она была виновата и в неполадках с лифтом тоже. - Но, если мы и застрянем, я не собираюсь приставать к вам, учитывая то, что у меня тоже назначена встреча, а теперь я, - он осмотрел свой костюм, - явно не в форме.
- Простите, это я виновата, - произнесла Конни.
- А кто сомневается, черт побери!
Констанция возмутилась. Она терпеть не могла, когда на нее так орут.
- Скажите, вы всегда такой раздражительный? - спросила она.
- Да, всякий раз, когда мой костюм потчуют мороженым.
- Но это же просто досадная случайность, - отозвалась девушка.
Он поднял бровь.
- Может, даже рука судьбы?
- Может, может. - Конни порылась в своей спортивной сумке и достала пачку бумажных носовых платков. - Если вы не возражаете, я попытаюсь что-то сделать.
Храня мрачное молчание, жертва происшествия расстегнула пиджак, и Конни стала вытирать лацкан. И тут она замерла. Платок начал расползаться, и теперь на мокрой ткани появились пушистые бумажные дорожки.
Мужчина завел глаза вверх, как бы прося Господа даровать ему побольше терпения.
- Может, мне лучше сразу раздеться, сложить свою одежду горкой на полу, а вы по ней попрыгаете? - предложил он. - Можете также попинать мои вещи ногами по лифту.
Конни с трудом улыбнулась. Пнуть ей хотелось себя. И его заодно.
- Я все исправлю, - умоляющим тоном проговорила она, стряхивая пальцами кусочки мокрой липкой бумаги с его пиджака. Пострадавший стоял, злой и настороженный, а она растерянно топталась вокруг него.
Читать дальше