Эрик Сигал - Аутодафе

Дебора рассказала мне о случае, который произошел во времена ее рабства в хибаре этого благочестивого раввина.

Была такая бескорыстная, добросердечная супружеская пара из Филадельфии — Эрв и Дорис Гринбаум, выбившиеся в миллионеры, но не нажившие детей. Шифману каким-то образом удалось вытрясти из них за обедом в «Царе Давиде» пятьсот тысяч долларов. Предполагалось, что взнос пойдет на строительство школьного общежития, в котором община крайне нуждалась. Денежки же чудесным образом перекочевали на некий счет в Цюрихе.

А недавно, через несколько месяцев после безвременной кончины мистера Гринбаума, его вдова, в сопровождении своей племянницы Хелен, отправилась в путешествие, намереваясь посетить все места, которые они с Эрвом в свое время одарили плодами совместных трудов.

Первым делом они посетили учебный центр в портовом городе Ашкелон, где она с удовлетворением узнала, какое множество бедных иммигрантов из арабских стран сумели выбиться в люди благодаря полученным здесь знаниям и навыкам.

На другой день в Иерусалиме они отправились на такси в Меа-Шеарим и попросили водителя подвезти их к ешиве общины Бней-Симха.

Все, что они увидели, было узкое, как казарма, двухэтажное здание. Это, несомненно, был жилой дом, переделанный под школу. Никакого общежития при ней не было и в помине.

— Это какая-то ошибка, — заявила Дорис племяннице и обратилась к таксисту: — Вы уверены, что это тот адрес, который мы вам дали?

— Конечно, уверен, — заявил тот, держа в одной руке бумажку с адресом, а другой показывая на вывеску над входом в здание: — Сами читайте: «Ешива Бней-Симха»!

— Мне очень жаль, — заметила Хелен, — но мы на иврите не читаем. Может быть, я кого-то еще спрошу?

— Даже не думайте! — предостерег водитель. — Ни один мужчина тут с женщиной говорит не станет. А женщины не станут говорить с незнакомыми. Лучше я сам попробую.

Американки ждали в машине, постепенно превращавшейся в раскаленную печку, а водитель силился найти достаточно либерального хасида, который стал бы разговаривать с незнакомцем, несмотря на отсутствие у того на голове кипы.

Он прибежал назад и сунул голову в окно.

— Тот человек утверждает, что никакой другой ешивы тут нет. Это она самая! Общежития у них нет. Учащиеся живут по углам в разных семьях.

У миссис Гринбаум началась истерика.

— Этого не может быть! — кричала она. — Мы с Эрвом чуть не десять лет назад перечислили сюда деньги. Нам надо немедленно повидаться с ребе Шифманом.

Таксист опять отправился на разведку — и даже осмелел до того, что вошел в здание школы. Спустя пять минут он появился на крыльце и медленным шагом направился к машине.

— Боюсь, его здесь уже нет, — доложил он.

— Как это понимать? — вскричала миссис Гринбаум.

— Школой теперь заведует его заместитель. Мне сказали, что ребе с семьей около месяца назад покинули страну.

— Но я не понимаю! — Дорис была на грани помешательства. — Я же написала ему и сообщила с точностью до дня, когда мы будем здесь.

Смысл происходящего, кажется, дошел до ее племянницы.

— Может быть, как раз поэтому он и уехал.

Вернувшись в отель, Хелен позвонила в Штаты своему мужу Морту, адвокату. Именно он в свое время занимался переводом денег в Иерусалим.

В Филадельфии было еще раннее утро, но Морт пообещал перезвонить, как только будет в конторе.

Через несколько часов он получил от банка, обслуживающего его юридическую контору, официальное подтверждение о том, что в начале 1969 года был надлежащим образом осуществлен перевод означенной суммы на счет, указанный в полученном банком распоряжении.

Морт позвонил в иерусалимский банк, куда были переведены деньги, под тем предлогом, что Фонд Гринбаума якобы снова захотел сделать пожертвование общине Бней-Симха, и попросил подтвердить номер счета.

Худшие из его опасений оправдались. Еще три года назад этот счет был закрыт.

Недолго думая, он поднял такой скандал, что добился разговора непосредственно с управляющим региональным отделением и потребовал от него информации о судьбе денег, уже пожертвованных фондом.

Менеджер поднял старые записи и сообщил, что на следующий день после поступления перевода все пятьсот тысяч долларов ушли на какой-то счет в Цюрихе. Предоставить более подробные данные ему не позволяла банковская этика. Американскому адвокату придется для этого идти официальным путем.

Через два дня все трое Гринбаумов сидели в Филадельфии в кабинете Морта и по громкой связи беседовали с главой международной общины Бней-Симха Моисеем Луриа.