Кэтти Уильямс - Изобретательная сваха

- Ты спросила, что я здесь делаю? Вот я и объясняю тебе. - Он глубоко вздохнул. - После Франции я мечусь, как в аду. Когда я увидел тебя в школе, я был удивлен, как мало ты изменилась. Я почувствовал, что, несмотря ни на что, ты мне нравишься так же сильно, как тогда, когда мы были моложе. Когда ты сообщила мне о беременности Эмили и напустилась на меня, мне хотелось тебя задушить. Я считал, что в этом происшествии есть и твоя вина. Но твой ум привлек меня так же сильно, как твое тело. Когда я предложил тебе работу домашнего учителя Эмили, я стыдился сознаться, что в какой-то степени это продиктовано желанием узнать тебя снова.

Ты вызвала поток воспоминаний, и они были удивительно подробны.

Ребекка молча слушала. Ее полное тело было напряжено и неподвижно. Но она по-прежнему не понимала, почему он решил купить коттедж.

- Разреши мне, пожалуйста, сесть. У меня свело руки. - Он отпустил ее, и Ребекка поспешно выпрямилась, чувствуя, насколько нелепо лежать на кровати в туфлях и строгом костюме, который она надела в надежде произвести на Джерри Хакмана впечатление серьезного претендента на покупку, а не легкомысленной девчонки, которую легко обвести вокруг пальца.

Она потерла запястья.

- Давай, я лучше поцелую их, - предложил Николас. - У меня волшебные губы.

Ей было известно все о его волшебных губах, поэтому сейчас Ребекка вскинула голову и в упор посмотрела на него. Но ее агрессия сменилась неуверенностью, когда она увидела выражение его глаз: их неподдельные тепло и нежность вызвали в ней сильнейшее волнение.

- Это не поможет, - выдавила она, и Ник нахмурился, пытаясь понять.

- Что не поможет?

- Это! - Она неопределенно повела рукой вокруг. - Ты не можешь шантажировать меня, занимаясь со мной любовью, Николас. Ты не можешь купить этот дом, а потом предложить мне его на своих условиях, если это все, чего ты хочешь. - Ребекка ждала вспышки гнева, но Ник удивленно покачал головой.

- Я не знаю, кто больше меня обескураживает, - ты или Эмили. Я не собираюсь подкупать тебя постелью. - Он сухо засмеялся. - И мне обидно, что ты не понимаешь. Я купил этот коттедж, потому что наконец взялся за ум.

- Ты хочешь сказать, что решил: собственный дом в деревне - это как раз то, что тебе нужно?

- Не издевайся, - сказал он беззлобно. - Мне и так тяжело.

Но что ей остается, удивилась Ребекка. Издевка была ее способом самозащиты. Она знала, что должна использовать его, чтобы не остаться открытой для боли и страдания. Чего бы ни добивался Николас, она была готова биться об заклад, что это не то, что она хотела услышать.

- Когда мы были во Франции...

- Я знаю, не хочу говорить об этом. Это случилось. Такое иногда бывает. Мы уже совершеннолетние.

- Ты готова?

- К чему?

- Не упадешь снова в обморок? Я пришел сюда с заявлением, и ни один из нас не сдвинется с места, пока я не произнесу его от начала до конца. - Он убрал прядь волос с ее лица, и Ребекка резко отшатнулась. Если Николас и заметил ее реакцию, то виду не подал.

- Я знаю, почему ты так себя ведешь, - прошептал он. И хотя она молчала, отводя глаза, ее выдала буйная краска, разлившаяся по лицу.

Сердце колотилось в груди, горло пересохло.

Она не могла произнести ни слова.

- Ты боялась, да? Боялась боли? Боялась своей уязвимости? Мы все уязвимы, в этом нет ничего позорного.

Из ее горла вырвались только нечленораздельные каркающие звуки.

- Ты боялась, потому что уступила любви ко мне. Да?

Ребекка крепко зажмурилась.

- Не падай опять в обморок, - предупредил он.

Ей не нужно было смотреть на его лицо, она не сомневалась, что на нем написано самодовольное удовлетворение. Он разгадал ее секрет.

Либо догадался, либо почувствовал инстинктивно. И сейчас будет добивать ее. Он и пришел сюда для этого?

- Открой глаза, - попросил Ник, и она неохотно подчинилась, возмущенно посмотрев на него. Ты недовольна? - спросил он с деланным удивлением.

- Совсем нет. Просто хочу уйти.

- Когда же мы, наконец, придем куда-нибудь?

- Мы не придем никуда! - возразила безнадежно Ребекка, и из ее глаз брызнули горькие слезы.

- Моя дорогая Ребекка, - сказал Ник хрипло, подняв руку к ее лицу и обводя пальцем линию ее рта.

Она почти задыхалась.

- Не надо. Ничего не говори, - попросила она. - Ты пришел сюда злорадствовать и праздновать победу.

- Я пришел сюда сказать тебе, что я тебя люблю, - прошептал он. - И я не злорадствую. Я только улыбаюсь, потому что вдруг понял: наш мир - это райское местечко.