Дэвид Лоуренс - Белый павлин. Терзание плоти

Одевшись, юноша отрешенно ждет дальнейшей команды, и она следует:

— Шагом марш!

Маленькая процессия спускается вниз по лестнице, минует холл и входит на кухню. Эмили молча смотрит на них. Бахман избегает ее взгляда, но они без слов понимают друг друга. Бахман, сопровождаемый лейтенантом и солдатами, покидает дом. Барон, стоя на пороге, долго смотрит им вслед, затем возвращается на кухню, где Эмили спокойно нарезает хлеб.

— Итак, он провел ночь здесь? — спрашивает ее барон.

Девушка смотрит на него, не говоря ни слова.

— Что вы собирались делать? — опять спрашивает барон.

— Он хотел уехать в Америку, — едва слышно отвечает Эмили.

— Надо было заставить его вернуться в казармы, — отчеканивая каждое слово, произносит барон.

Эмили молчит.

— Теперь с ним покончено, — заключает барон.

Глаза Эмили, полные страдания, ранят его в самое сердце.

— Дурак! — презрительно бросает барон и выходит из комнаты.

Через лес было на милю ближе. Механически Сайсон свернул у кузницы и открыл калитку, через которую можно было выйти в поле. Кузнец и его помощник стояли, спокойно наблюдая за нарушителем спокойствия. Сайсон выглядел слишком порядочным человеком, чтобы возникло желание его расспрашивать. Они дали ему спокойно пройти через маленькое поле к лесу.

Не было ни малейшей разницы между этим утром и той яркой весной шесть или восемь лет назад. Белые и песочно-золотистые домашние птицы все так же копошились около калитки, роняя на землю свои перья. Между двумя пышными кустами падуба — живой лесной ограды — была незаметная щель, через которую можно было пробраться в лес; около изгороди, как и раньше, можно было видеть следы ботинок лесника. Он вернулся в вечность.

Сайсон был чрезвычайно рад. Как беспокойный дух, он вернулся в страну, где когда-то жил, и нашел, что она не изменилась, ожидая его. Обыкновенный орешник все так же радостно протягивал свои маленькие руки к земле, колокольчики, все такие же бледные и редкие, по-прежнему таились среди буйной травы и в тени кустов.

Тропинка, пролегавшая через лес по самому краю склона, вилась среди развесистых дубов, только начинавших покрываться листвой, а земля вокруг была украшена душистым ясменником и группами гиацинтов. Два поваленных дерева все еще лежали поперек дороги. Сайсон спускался, подпрыгивая, по высокому неровному склону и вскоре оказался снова на открытом месте, просвет выходил на север, будто огромное окно в лесу. Он остановился, чтобы бросить пристальный взгляд через поля на вершину холма, на деревню, которая рассыпалась на голой гористой поверхности, будто выпав из проходивших вагонов, и была там брошена. Чопорная современная серая маленькая церковь возвышалась среди домов и домишек, разбросанных беспорядочно. За деревней поблескивали верхушки опор и виднелись неясные очертания выработок карьера. Все было голым, открытым ветрам, кругом — ни деревца. И все осталось неизменным.

Сайсон повернулся, удовлетворенный, чтобы продолжать путь по тропинке, вьющейся вниз по холму к лесу. Он был в подозрительно приподнятом настроении, будто чувствовал, что возвращается в свою давнюю мечту. Он вздрогнул. В нескольких ярдах впереди, преграждая ему путь, стоял лесник.

— И куда вы направляетесь этой дорогой, сэр? — спросил он гнусаво и вызывающе. Сайсон окинул парня беспристрастным, но пристально-внимательным взглядом. Это был молодой человек двадцати четырех — двадцати пяти лет, румяный и достаточно пристрастный. Его темно-голубые глаза агрессивно разглядывали незваного гостя. Темные усы парня, очень густые, были коротко подстрижены над маленьким, довольно мягким ртом. Вообще же он казался мужественным и был хорош собой. Лесник стоял, возвышаясь над Сайсоном; его сильная выпуклая грудь и прекрасная непринужденность прямого самодовольного тела вызывала чувство, что он хорошо знаком с жизнью животных, он выглядел, как упругая струя воды из фонтана. Лесник стоял, опустив приклад ружья на землю, и смотрел на Сайсона неуверенно и вопросительно. Нарушитель спокойствия разглядывал его темными, неспокойными, пронзительными глазами, игнорируя его должность, что обеспокоило лесника и заставило его покраснеть.

— А где Нейлор? Вы теперь работаете вместо него? — поинтересовался Сайсон.

— Вы ведь не из дома, правда? — спросил лесник. Этого не могло быть, так как все уехали.

— Нет, я не из дома, — ответил пришелец. Казалось, это развлекало его.