Дэвид Лоуренс - Белый павлин. Терзание плоти

Губы открылись, обнажив желтые зубы. Потом он стал что-то говорить горлом, а мы могли разобрать только часть из того, что он произносил. Какие-то обрывки слов. На лице неприятная гримаса.

Я стал думать, как бы положить этому конец. Вдруг из чащи донесся вопль кролика, пойманного лаской. Мужчина пробудился с криком «ах!», вскочил, огляделся растерянно, потом снова лег, пробормотав: «Опять эта чертовщина…»

— Что-то непохоже, чтобы вам снились сладкие сны, — вступил с ним в беседу Джордж.

Мужчина вздрогнул, потом посмотрел на нас и спросил насмешливо:

— А вы кто такие?

Мы не ответили. Просто стояли и терпеливо ждали, пока он очухается. Он сел, глядя на нас.

— Так, — сказал он наконец. — Мне это приснилось. Приснилось… Приснилось… — Он тяжело вздохнул, затем прибавил саркастически: — А вас что, это интересует?

— Нет, — сказал я. — Но уверен, вы заблудились. Вам по какой дороге? Куда? В какую сторону вы направляетесь?

— Значит, хотите объяснить мне дорогу? — спросил он.

— Ну, — сказал я, растерянно засмеявшись, — ничего не имею против. А вообще спите здесь. Только эта дорога никуда не ведет.

— А вы-то сами куда идете? — спросил он.

— Я? Домой, — ответил я с достоинством.

— Вы — один из Бердсоллов? — спросил он, глядя на меня налитыми кровью глазами.

— Да! — ответил я с еще большим достоинством, пытаясь сообразить, кто он такой.

Он сидел, некоторое время разглядывая меня. В лесу становилось темно. Потом он поднял трость из черного дерева с золотым набалдашником и встал. Трость была необычная. Я разглядывал ее, пока мы шли вместе со стариком по тропе, ведущей к воротам.

Мы вывели его на дорогу. Небо было чистым, солнце садилось, закатное зарево осветило наши лица, он повернулся и внимательно посмотрел на нас. Потом открыл рот, как бы что-то желая сказать, но произнес только:

— До свидания. До свидания.

— У вас действительно все в порядке, никаких проблем? — спросил я, видя, как он дрожит.

— Да… Все в порядке. До свидания, паренек.

Мы отступили в темноту и увидели огни автомобиля на шоссе. Через некоторое время до нас донесся звук захлопнувшейся дверцы, машина уехала прочь.

— Вот это да… Кто бы это мог быть? — со смехом полюбопытствовал Джордж.

— Знаешь, — сказал я, — чувствую себя довольно паршиво, будто испачкался.

Он засмеялся, несколько удивленный. Мы отправились домой, решив ничего не говорить женщинам.

Они сидели у окна на скамейке и смотрели на нас. Мама, Алиса и Летти.

— Вас не было слишком долго! — сказала Летти. — А мы тут смотрели на закат — такая красота. Взгляните. Почему так поздно? Что ты там делал? — спросила она.

— Ждал, пока твой Таурус закончит работу.

— Тихо! — резко оборвала она и повернулась к нему. — Ты пришел петь гимны?

— А все, что захочешь, — ответил Джордж.

— Как мило с твоей стороны, Джордж! — воскликнула Алиса с иронией.

Алиса — низенькая, пухленькая девушка, к тому же бледненькая. Взгляд вызывающий. Ее мама принадлежала к семейству Уилд, известному своей экстравагантностью и ошарашивающей прямотой. У Алисы был замечательный отец и мама, страстно влюбленная в своего мужа. Алиса — дикая и экстравагантная одновременно, обладала добрым сердцем, была отзывчивая, мягкая. Наши мамы считались хорошими подругами, а Летти стала подругой Алисы. Но Летти обычно раздражалась по поводу вызывающего поведения Алисы. Хотя им было весело вдвоем, если рядом не торчали «старшие» друзья. Большинству мужчин нравилась компания Алисы, зато все они очень стеснялись, оставаясь с ней наедине.

— А для меня у тебя не нашлось слов? — спросила она.

— Это зависит от того, что бы ты ответила, — сказал он, смеясь.

— Ах, как же ты осторожен! А вот я бы скорее предпочла гвоздь в ботинке, чем осторожного мужчину. Ты, наверное, тоже, Летти? — вмешалась Алиса.

— Ну… это зависит от того, насколько далекая мне предстоит прогулка, — ответила Летти. — Если не придется хромать далеко…

Алиса отвернулась от Летти, которую она зачастую находила слишком строгой.

— У тебя унылый вид, Сирил, — обратилась она ко мне. — Может, кто-то пытался поцеловать тебя?

Я засмеялся и ответил:

— Наоборот, поступи так кто-нибудь, выглядел бы счастливым.

— Дорогой мальчик, немедленно улыбнись! — Она дотронулась пальцем до моего подбородка.

Я отскочил.

— О, как мы серьезны! Что с тобой? Джорджи… Скажи что-нибудь… Иначе буду нервничать.

— Что я должен сказать? — спросил он, сдвинув ноги и положив локти на колени.