Линда Тэйлор - Читая между строк

Она встала и медленно вернулась в комнату. Простыни были измяты, подушки скомканы. Одеяло валялось там, куда он отшвырнул его после того, как встал. Одежда, в которой она была на вечеринке, беспорядочно разбросана на ковре. Она начала подбирать ее и складывать в стопку. Но вдруг остановилась и опустилась на кровать, подперев голову руками и уныло глядя в пространство.

Только гораздо позже днем Джулия наконец обнаружила, что телефонная трубка лежит на полу.

Выплакавшись после ухода Роба, она долго сидела в ванне, а остаток утра провела, прибирая спальню. Она набросилась с пылесосом на воображаемые следы присутствия Роба, словно он мог оставить после себя молекулы, зацепившиеся за ковер, а постельное белье отправила в стиральную машинку. Все, что поддавалось чистке, она вычистила слабым раствором отбеливателя. Потом распахнула дверь в сад и впустила в кухню холодный мартовский воздух.

Борясь с похмельем, она прокручивала в голове события последних трех дней. Джулия готова была убить себя за то, что была такой потрясающей дурой. Она впервые встретилась с мужчиной в четверг, провела с ним ночь в пятницу, а к субботе они, можно сказать, перестали разговаривать друг с другом. Это был, вне всякого сомнения, самый поганый вариант развития отношений, с которым можно столкнуться в жизни.

В ее жизни была пара мимолетных связей. Они случились в то время, когда она была слишком занята чем-то еще, и она даже не пыталась придавать им большего значения, чем они того заслуживали. Но все это было так давно, что воспоминания о них давно превратились в подобие размытых фотоснимков. Все это было еще до Билла. А потом она встретила его.

После Билла не было никого. Ни в Лондоне, ни в Оксфорде. У нее были шансы, и о некоторых она даже задумывалась, но так и не реализовала ни одного. А теперь ей уже тридцать!

В третий раз ополаскивая мисочку Блошкин-Дома, она осознала, что больше неспособна на мимолетные увлечения. Не потому, что они осуждаются моралью, а просто потому, что разочарование, которое она испытывала сейчас, смешанное с отвращением и приправленное острым замешательством, было явно не тем чувством, которое хотелось бы испытать еще раз. Она уже не та, что прежде. И пытаться вести себя, как прежде, просто бессмысленно.

И если уж быть до конца честной перед собой, она действительно сбилась с правильного пути. Она все ждала прихода творческого вдохновения и страдала от того, что оно не появляется. Она никак не могла окончательно решить, что же лучше — остаться в Оксфорде или вернуться в Лондон. У нее не было веских причин возвращаться, учитывая, что большую часть старых друзей и связей она уже растеряла. Но иногда она чувствовала себя старым колонистом, которому запретили возвращаться на родину. А теперь к этой дилемме прибавилась еще ночь с мужчиной, которого она обречена видеть по крайней мере раз в неделю в вечерней школе — единственном месте, где она сейчас могла как-то реализоваться.

Потом она припомнила, что большую часть времени на вечеринке провела, защищая Роба перед Лео, хотя почти ничего не знала о нем. И, хотя она, конечно, делала это не ради благодарности, все же было бы приятно, если бы Роб хоть как-то выразил ей свою признательность. Но, к сожалению, он вылетел из ее квартиры, как пробка из бутылки. Она все больше злилась на себя. И тут, с остервенением полируя дверцу шкафа, заметила, что телефонная трубка сброшена с рычага.

— Блошкин-Дом!

Кот был в саду, где, дрожа от возбуждения, прыгал вокруг вишни, на которую слеталась стайка скворцов. Увлеченный птицами, он решил проигнорировать ее. Джулия подняла трубку с пола, положила на место и некоторое время задумчиво глядела на телефон. Только бы не матушка. Сегодня она категорически не в состоянии с ней говорить.

Она начала выяснять, кто звонил. Слушая информацию, она все больше хмурилась. Кто мог звонить ей в 2 часа 57 минут ночи? Номер был Мэгги.

Джулия продолжала держать в руке замолчавшую трубку. Какого черта понадобилось от нее Мэгги в такое время? И еще интереснее, что происходило в комнате в тот момент, когда Блошкин-Дом снял трубку и оставил ее лежать микрофоном вверх на ковре рядом с кроватью?

Она набрала номер Мэгги и ждала с нарастающим напряжением.

— Мэгги! Ты звонила мне прошлой ночью?

— Привет. Ну как, хорошо провела время? — Бодрый тон, которым был задан вопрос, подразумевал, что она не сомневается в ответе. Джулия со стоном вздохнула. Она смутно помнила, как покидала дом Мэгги, повиснув на руке у Роба. Глупо было надеяться, что всех, кто это наблюдал, сегодня охватил приступ амнезии.