Джудит Гулд - Вторая любовь

И средство это было ей известно.

Выпивка.

Да! Это как раз то, что ей нужно! Один маленький глоток, чтобы притупить вечную боль пустоты, успокоить ее бесчисленные страдания.

Глория отвернулась к стене, открыла сумочку и торопливо достала плоскую бутылку. Она показалась странно легкой, и когда Глория потрясла ее, жидкость не плеснулась внутри.

Проклятье! Она наверняка прикончила ее в дамской комнате в ресторане.

Трясущимися пальцами Глория спрятала бутылку обратно в сумку.

И что теперь?

Нужен бар, что же еще?

Точно. Ей необходимо найти маленький уютный бар, где ей удастся обрести свободный от чувства вины комфорт благодаря одной-двум рюмкам.

Только теперь Глория обернулась и огляделась вокруг. Она медленно повернула голову, почти механически, словно это была поисковая, запрограммированная заранее тарелка радара, и лишь в это мгновение заметила, насколько потрепанным и незнакомым выглядит окружающий ее пейзаж.

Господи Боже, откуда это? Бродяги — бродяги! — вышли из двери и идут по тротуару! И такие же выстроились в шумную очередь у бесплатной столовой через дорогу.

Бездомные! Где это я, черт возьми…

Охваченная паникой, совершенно растерявшаяся, Глория начала оглядываться в поисках ближайшей таблички с названием улицы. Говард-стрит! Это совершенно сбило ее с толку. Когда это, черт возьми, она пересекла Маркет, диагональный проезд, где широкий газон отделяет Южный Маркет от остальной части Сан-Франциско? Не могла же она пересечь все эти улочки с их зелеными газонами по центру и не заметить?

Но, очевидно, так и произошло.

Черт! У нее снова навернулись слезы на глаза. Глория про себя обругала Алтею. Если бы старая сука не превратила ленч в наказание, она бы не ощутила потребность убежать и не оказалась бы здесь, в Южном Маркете, к тому же на Скид-Роу!

«Господи Боже ты мой, — с презрением подумала она, — еще не хватало, чтобы меня нашли мертвой в одной их этих забегаловок!»

Молодая женщина сделала шаг вперед по потрескавшемуся тротуару, судорожно соображая и оглядывая улицу вверх-вниз, выискивая среди плотного, изрыгающего зловоние потока машин свободное такси.

Пустая затея.

Потом ее сердце забилось быстрее, когда она заметила ржавую вывеску с изогнутыми неоновыми трубками и оптимистично подмигивающим бокалом с мартини, укрепленную чуть дальше по улице: Салун «Белая Роза». Коктейли.

«Так, так, так, — подумала Глория. — Вот что мы имеем. И всего через две двери…»

Потом она скорчила гримасу и презрительно понюхала воздух.

Никаких сомнений, обычная забегаловка на Скид-Роу.

Женщина колебалась, почти ощущая на языке благословенный бальзам, способный облегчить ее боль.

«Ладно, какого черта? Выпивка всегда выпивка», — решила она.

И прежде, чем смогла передумать, Глория расправила плечи, решительно направилась к «Белой Розе» и широко распахнула дверь.

Оказавшись внутри, она мгновенно подалась назад, ее ноздри раздулись от отвращения. Помещение походило на пещеру. Очень тепло. Очень мрачно. И очень, очень запущенно. Все перекрывали запах застоявшегося дыма и вонь от пролитого пива.

Моментально потеряв всю свою решимость, женщина остановилась прямо у двери, моргая и ожидая, пока ее глаза привыкнут к темноте.

Медленно все вещи встали на свои места. Сигаретные окурки, словно конфетти, усыпали вздувшийся волнами линолеум на полу. Люди, похожие на трупы, привалились к стойке, словно приклеенные к стульям перед засиженным мухами зеркалом. Бармен с пивным животом размышлял над карточкой тотализатора. А над ним укрепленный на стене телевизор с выключенным звуком содрогался в спазмах плохого изображения.

За столиками никто не сидел. Никаких разговоров. Молчал даже музыкальный аппарат. Единственный звук издавал один из постоянных клиентов, выдававший длинные заливистые рулады храпа.

Ну и что? Я сюда заскочила не ради блестящей беседы. И я не ожидала оказаться в «Ритце». Все, что мне нужно это выпивка и анонимность.

Глория прошла к маленькому столику в дальнем конце зала и отодвинула шаткий деревянный стул. Она чопорно села, положила сумочку на стол и собралась было пристроить туда же и локти. Но увидев грязное пятно, передумала и сложила руки на коленях.

Через какое-то время рядом возник бармен.

— Что будете, леди? — тяжело дыша, спросил он. В его голосе слышалось раздражение.