Джудит Гулд - Вторая любовь

Лиз переворачивала страницы файла на экране, хотя мать и не просила ее об этом. А та смотрела на монитор со все растущим удивлением, благоговейным страхом и нарастающим возбуждением.

Список занимал несколько страниц. Дороти-Энн видела, что каждый год подводились итоги, начиная с того года, когда они с Фредди поженились. В итоговую колонку входили суммы вложений, образовавшиеся проценты, уплаченные дивиденды. И она обратила внимание на то, что все прибыли снова оказывались вложенными в акции.

— Смотри, мам, — воскликнула Лиз, — вот самый последний итог. — Она подняла глаза на мать. — Посмотри-ка на это. Сумма всех вложений.

Дороти-Энн вгляделась в цифры на мониторе и увидела то, к чему Лиз подвела курсор. И остолбенела.

Семьдесят три миллиона долларов!

Неужели здесь все верно? Или ей просто снится? Или она вообще не так поняла, что означает этот файл?

Но она точно знала, что это такое. Фредди вкладывал всю свою зарплату до последнего пенни с самого момента их свадьбы.

Миллион долларов в год.

И Дороти-Энн стояла и смотрела, пытаясь переварить эту информацию. Ей вдруг вспомнился их очень давний разговор по поводу зарплаты Фредди. Несмотря на его протесты, они оба получали по миллиону долларов в год. Но ее муж всегда говорил, что не может столько потратить и что эти деньги ему не нужны, учитывая, что компания предоставляет в его распоряжение машины, самолеты, достаточные суммы на текущие расходы и возможность останавливаться в отелях «Хейл» во время поездок.

И сейчас Дороти-Энн вспомнила, что ответила тогда мужу: «Так клади их в банк. Они твои. Ты их заработал ».

— Мам?

Голосок Лиз оторвал Дороти-Энн от воспоминаний. Она вопросительно взглянула на девочку.

— Так ты не знала о существовании этого фонда, правда? — Лиз выглядела очень серьезной.

— Нет, милая. — Дороти-Энн была потрясена. — Я совершенно ничего об этом не знала.

Девочка вскочила на ноги и крепко обняла мать.

— Ой, мама, это так похоже на папу. Огромный неожиданный подарок… из потустороннего мира.

В дверь постучали, и раздался голос Венеции:

— Дороти-Энн!

— Заходи, Венеция, — позвала та.

Негритянка медленно, осторожно вошла, подозрительно оглядывая их обеих.

— Я вам помешала? — шепотом поинтересовалась она.

Лиз и Дороти-Энн увидели выражение ее лица и разом рассмеялись.

— Что… что происходит? — осторожно спросила Венеция.

Дороти-Энн еще раз обняла дочку и отпустила ее. Потом обернулась к подруге и сказала:

— Ты мне просто не поверишь. Посмотри на монитор. Сама все увидишь.

— Мам, — вмешалась Лиз. — Если я тебе больше не нужна, можно я пойду поработаю на своем компьютере?

— Разумеется, — ответила ей мать. — И, знаешь что, Лиз? — Она заглянула дочери в глаза. — Спасибо тебе.

— Всегда пожалуйста! — с этими словами Лиз вышла из комнаты.

Венеция стояла перед монитором и гоняла страницы туда и обратно. Наконец, она обернулась к Дороти-Энн. Ее глаза сияли, а на губах расцвела широкая улыбка.

— Детка! — негритянка говорила полушепотом. — Ты меня сразила просто наповал. Я хочу сказать… Вот это новости, так новости! — Она серьезно взглянула на подругу. — Ты знала что-нибудь об этом?

Дороти-Энн покачала головой.

— Нет. Это оказалось полнейшей неожиданностью. Я увидела запись в календаре Фредди. Там говорилось об этом файле и необходимости связаться с кем-то в Аспине. Этим кем-то оказалась женщина… Кэролайн Спрингер-Вос. — Она вопросительно взглянула на Венецию. — Ты когда-нибудь о ней слышала?

— Слышала о ней? — воскликнула Венеция. — А ты разве нет? С какой ты планеты, девочка моя?

— Я была уверена, что это имя мне знакомо, — призналась Дороти-Энн. — Но никак не могу вспомнить, кто она такая.

— Дороти-Энн, — наставительно начала Венеция, словно читала лекцию маленькому ребенку, — она всего-навсего величайший консультант по капиталовложениям во всем мире. По всей планете. А планета называет Земля. — Она многозначительно посмотрела на Дороти-Энн. — Только ей сейчас уже около ста пятидесяти лет, и она уже довольно давно ушла на пенсию, — продолжала Венеция. — И насколько я слышала, эта дама работает для двух-трех очень избранных клиентов. И все это в большой тайне.

— Разумеется, — согласилась Дороти-Энн. — Я так давно слышала о ней, что никак не могла вспомнить.

На письменном столе Фредди зазвонил телефон. Это была его личная линия.

— Хочешь, я отвечу? — предложила Венеция.