Энн Хэмпсон - Светлый остров

Донна подмигнула, и Эллин с тоской убедилась, что у нее не будет возможности избавиться от Хэла, который слишком прижимал ее к себе во время танцев и который даже теперь, как само собой разумеющееся, обнимал ее за талию своей рукой. Объяснялось ли с ее стороны застенчивостью то, что она неохотно рассматривала перспективу общения с этим человеком на все оставшееся время путешествия? Она не могла сказать, что он совсем не нравился ей; возможно, это ее застенчивость и отсутствие опыта были виноваты в том, что она чувствовала.

После того как они провели на палубе некоторое время, Эллин объявила о своем намерении пойти спать. Протесты Хэла не подействовали, и она, покинув палубу, стала спускаться по лестнице. Она чувствовала раздражение от общения с ним, потому что он говорил глупости, пока они стояли на палубе, прося ее разделить с ним одно кресло и утверждая, что «двое могут слиться в одно целое». Как она должна была поступить, чтобы избавиться от него? Эллин не могла найти никакого выхода — разве что быть откровенно грубой.

Тем не менее на следующий день, в субботу, они довольно мило провели время, играя на палубе в различные игры или купаясь в бассейне и, конечно, находясь за столом во время еды, которую им подавал улыбающийся стюард. В воскресенье они наняли такси, которое доставило их в Афины, где осмотрели исторические места, и на следующее утро вернулись на мыс Суньон, купались в море и к ленчу вернулись на корабль.

— Я не знала, что они берут пассажиров в портах по ходу следования, — удивилась Эллин, когда они стояли втроем у перил. До отхода парохода из порта Пирей оставалось около часа, и несколько человек, преимущественно греков, поднимались на борт со своими чемоданами.

— Они иногда принимают пассажиров, — сказал Джим. — Некоторые сходят, я это заметил, когда мы прибыли сюда.

Эллин его не слышала; все ее внимание было приковано к одному из пассажиров, который поднимался по сходням. Какой высокий! Был ли он греком? Она видела его лицо только в профиль, когда он с кошачьей грацией поднимался по длинным сходням; его манера держать себя создавала впечатление благородства и высокомерия. Это был человек, привыкший к уважению, отдающий приказания и ожидающий их сиюминутного исполнения. Как бы в подтверждение этого впечатления два офицера замерли там, где кончаются сходни, встречая его. Неожиданно он поднял голову, и его взгляд встретился со взглядом Эллин прежде, чем он отвел глаза в сторону, продолжая подниматься по сходням. Однако в этот короткий момент что-то невероятное случилось с ней. Казалось, она получила ошеломляющий импульс, который заставил всколыхнуться все ее чувства; каждый нерв ее тела дрожал в ожидании последующих событий, и ее сердце билось в таком диком темпе, что она, бессознательно приложив руку к груди, почувствовала его прерывистое биение.

— Прошу меня извинить. — Извинение, произнесенное низким, вибрирующим голосом, почти без акцента, донеслось со стороны мужчины непосредственно после того, как она столкнулась с ним, направляясь в комнату отдыха за послеобеденным чаем. «Было ли это случайностью? — подумала Эллин. — В проходе довольно просторно…»

— Ничего страшного. — Эллин подняла глаза и увидела самое красивое лицо, какое она когда-либо видела и в то же время самое грозное, судя по его чертам, как бы высеченным из гранита. В нем была строгость ранних греческих скульптур, а также жесткость и неумолимость, предупреждающие о том, что это человек без чувств и жалости. Его глаза, черные и завораживающие, буквально сверлили ее, и она почувствовала, что не осталась безучастной. У него был низкий, весь в складках, лоб, слегка изогнутые черные брови, как у классических греческих скульптур; его высокие выступающие скулы были плотно обтянуты кожей цвета мореного дерева. Густые черные волосы лежали красивыми волнами, и, как раз в то время, когда Эллин смотрела на него, его тонкая загорелая рука, как гребень, прошлась по волосам и откинула назад локон, который упал на нахмуренную бровь.

— Боюсь, я не смотрел, куда шел. Надеюсь, я не ушиб вас.

— О, конечно, нет. — Эллин улыбнулась ему снизу вверх, вспоминая впечатление, которое он произвел на нее час назад. — Действительно, нет необходимости извиняться; это вышло случайно. — Она старалась не казаться смущенной, но знала, что краснеет, понимала, что никоим образом не сможет чувствовать себя уверенно, как, например, Эстелла при подобной встрече. Мужчина внимательно посмотрел сверху вниз ей в лицо, и ее поразило его выражение. Казалось, он был удивлен и немного озадачен, однако это длилось одно мгновение, потому что он снова заговорил: