Энн Хэмпсон: Остров радужных надежд

Медленно, словно по волшебству, из тумана проступали неясные очертания острова. Катер плавно приближался к небесно-бирюзовым водам залива. Пенни стояла на палубе, облокотившись о перила, и с нетерпением вглядывалась в манящую неизвестностью даль.

— Вот он, остров стремящихся в небо горных вершин и бушующих водопадов. Умиротворенный шелест пальм и пьянящее благоухание ночных цветов… Просто рай на земле!

К ней подошел красивый молодой мужчина. Пенни приветливо улыбнулась попутчику. Всего на голландском грузовом катере, перевозящем бананы, путешествовало восемь человек, включая Пенни и ее босса. Молодого человека звали Грэм Прайс. Он работал учителем математики в средней школе в Доминиканской Республике и сейчас возвращался из Англии, куда ездил к родителям на рождественские каникулы. Конечно, быстрей и проще преодолеть огромное расстояние самолетом, но так как спешить было некуда и Прайс очень любил море, он решил насладиться путешествием по волнам.

— Просто дух захватывает, — восторженно пробормотала Пенни, глядя на сказочный остров. Девушка невольно поймала себя на мысли, что радуется не столько тому, что ей предстоит несколько месяцев провести в этом красивейшем уголке земли, сколько от предвкушения знакомства со своим будущим сводным братом Максом Редферном.

Недавно ее отец и мать Макса обвенчались. Родная мать Пенни умерла, когда девочке было только восемь лет. Казалось, отец никогда не оправится от удара, и последующие двенадцать лет их совместного существования напоминали грустное продолжение похорон. Пенни ощущала себя ненужной и очень одинокой. Еще сильнее, чем когда-либо, она жалела, что у нее нет брата или сестры. И вот сейчас появилась надежда, что отец вновь будет счастлив, они заживут одной дружной семьей и Пенни обретет брата.

Макс тоже был единственным ребенком в семье, и Пенни не переставала задавать себе вопрос, рад ли он, как она, предстоящей встрече.

— Ты только посмотри на небо! — воскликнул Грэм. — Солнце как будто позолотило дождь.

Небесный свод над островом сиял от света косых переливающихся лучей, и все это разноцветное великолепие отражалось на водной глади моря, словно в огромном зеркале. Теплый ливень, позолоченный солнечным светом, был здесь обычным делом. Радужный остров — так ласково называли Доминиканскую Республику. Но было уже пять часов пополудни, время близилось к закату, и разноцветные лучи постепенно бледнели и растворялись в небе.

— Точно будет туман, — тряхнула головой Пенни. — Неужели он здесь всегда?

Прайс покачал головой:

— Не забывай — ты в тропиках. Хотя на вершинах гор постоянное скопление облаков, они не всегда вызывают туман. В любом случае, думаю, это не так страшно, ведь правда, Пенни? — Он придвинулся еще ближе, почти касаясь ее руки. — А потом, ты скоро увидишь своего брата. Надеюсь, не разочаруешься.

Пенни нахмурилась. Изящные брови сошлись, образуя вертикальную морщинку. Всякий раз, когда Грэм упоминал о Максе, в его голосе слышалась неприязнь. Но может быть, это ей только кажется? Обсуждать за глаза незнакомого человека — заведомое вероломство. И потом, зная мать Макса, Пенни была уверена, что он ей понравится.

Чтобы не показаться невежливой, девушка неохотно произнесла:

— Он мне не брат. Пока. Свадьба намечается, только когда отец уйдет на пенсию. То есть не раньше чем через несколько месяцев.

Грэм хотел было возразить, но неожиданно сменил тему:

— Ведь мы будем поддерживать знакомство, когда сойдем на берег? Ты не против?

Заметив, с какой тревогой он ожидает ответа, Пенни поспешила успокоить молодого человека:

— Конечно нет.

— Мы знакомы только девять дней, но… В общем, я хочу, чтобы мы стали друзьями, настоящими друзьями…

Она улыбнулась:

— Конечно.

Грэм просветлел лицом. Воодушевившись, он торопливо заговорил:

— Я покажу тебе здешние красоты. Но для этого надо использовать выходной, поскольку темнеет очень рано. Мы сможем погулять вечером, сходить куда-нибудь потанцевать.

Пенни слегка улыбнулась, Наблюдая, как искренне он радуется. За то время, что девушка работала у Норы Редферн, она научилась останавливать себя, если рождались по-детски оптимистические, грандиозные планы на будущее. Почему-то в таких случаях последующее разочарование было обычным делом.

— А может, тебе так здесь понравится, что ты решишь обосноваться в этих местах, — не унимался Прайс.