Николай Новиков - Предвыборная страсть

— Я занята, — последовал короткий ответ.

Но Вашурин уже открывал двойные двери кабинета.

— Лера! — укоризненно выговорил, подходя к столу. — Что же ты забываешь старых друзей?

— Я и вправду занята, Володя, — не приняла улыбку Агеева. — Да и о чем нам с тобой говорить?

— Как это о чем? — Вашурин галантно протянул розы. — Да хотя бы о жизни. Ты отлично выглядишь, Лера, до сих пор жалею, что уступил тебя Борису. Просто красавица. Кстати, как Борис?

— Нормально, — холодно ответила Агеева, не замечая предложенного букета. — А насчет «уступил»… — с усмешкой взглянула на высокого респектабельного блондина с жесткими курчавыми волосами. — Ты знаешь мой ответ.

— Это были эмоции, Лера. Я уступил тебя, не стал ввязываться в драку, теперь жалею, честное слово. Ну, хорошо, не будем ворошить старое. Что, обиделась на мою критику в твой адрес? Зря. Все так делают и во всех странах. Ты бы знала, как «поливают» друг друга кандидаты в Бразилии!

— Я знаю другое, что тебе не стыдно за наглую ложь вроде: развратила город, создала публичные дома, вспомнив о своей комсомольской молодости… Это ведь клевета!

— У меня есть данные на сей счет, подавай в суд, я представлю соответствующие документы. Послушай, Лера, а не могли бы мы поговорить спокойно?

— Понравилось в Москве, хочешь опять? — напрямик спросила Агеева.

— Хочу, — не стал притворяться Вашурин. Он швырнул букет на стол, сел в кресло, где несколько минут назад сидел Сысоев, закинул ногу на ногу. — Ну как, поговорим?

— О чем?

— Что же ты такая сердитая, Лера? Когда я приезжал, встречался с избирателями, ты вела себя по-другому, приемы устраивала в мэрии, речи уважительные говорила. А теперь чертом смотришь. Это не украшает тебя.

— Я не выступала с речами, какой ты был коммунист, как занимался промышленностью и строительством в городе: каждый партком знал, что, если ты приехал, необходимо банкет устроить и девочек предоставить. Много чего можно было бы сказать, но я не умею поливать человека грязью. Даже если он подлец — просто буду держаться от него подальше. Это вот и делаю.

— Послушай, Лера, мы могли бы договориться. У тебя здесь все в порядке, у меня — там. После выборов в Думу будут перевыборы мэра. Ты меня поддержишь, я — тебя. Совместными усилиями оттесним Стригунова; хватит этому старперу завода. Пусть директорствует там до конца дней своих.

— Что, плохи дела? — снова усмехнулась Агеева.

— С тобой трудно соперничать, не стану скрывать. Но еще не все потеряно, Лера. Ситуация в любой момент может измениться, и ты останешься с носом и там, и там. Уж тогда руководящий народец тебе житья не даст. Ты ведь сурова с ними, очень сурова.

— Стану домохозяйкой.

— Ты? Не смеши. Да, мне понравилось в Москве: там связи, там деньги, там все. Привык, понимаешь? А ты привыкла здесь, у тебя получается довольно-таки неплохо. Будет еще лучше, за следующие четыре года ты здесь коммунизм построишь в одном отдельно взятом городе. Я и не сомневался, что так будет, поддерживал на выборах. Забыла? Ведь мог и свою кандидатуру на пост мэра выставить.

— Не мог, Володя. Тогда меня поддержал Стригунов. Хоть партию и запретили, а сила была у него. А тебе он велел подыгрывать мне, что ты и сделал. И за послушание получил поддержку в декабре 93-го. Все просто.

— У нас может получиться отличный руководящий тандем, Лера, — Вашурин подался вперед… — Ты здесь, я там. За мной стоит солидная партия, деньги; мы образуем в Думе мощный блок. Поможешь мне… нам — Прикубанск, точно, станет самым заметным городом России. Ты — известной на всю страну. Представляешь, какой это трамплин для будущего прыжка? А сейчас в Москве, никого не зная, на что ты рассчитываешь, Лера? В чужом, жестоком городе? Это тебе не Прикубанск!

— Ты все сказал?

— Нет, не все. Детали мы можем уточнить в другом месте. Приходите с Борисом ко мне или приглашай к себе в гости. Сколько тебе, сколько городу, сколько сразу, сколько потом, — Вашурин многозначительно усмехнулся, из чего можно было догадаться, что речь пойдет о таких суммах, перед которыми трудно будет устоять.

— А честно ты не можешь выиграть? И денежки себе оставить?

— Видишь ли, обстоятельства так сложились, что мы оказались в заведомо неравных условиях, — уверенно сказал Вашурин. Видно было, ждал этого вопроса и заранее приготовил ответ. — Ты здесь у всех на виду, есть определенные успехи, люди знают тебя, верят в тебя. А меня, буду с тобой откровенным, подзабыли. Денег в мою избирательную кампанию вбухано черт знает сколько, а результата пока нет.