Сандра Браун: Французский шелк (Том 2)

- Не хочу.

- Тогда я советую не обращать на это внимания.

- Черт возьми! - пробормотала Клэр. - Я знаю, ты прав, но я ненавижу отступать. К чему тогда мои ультиматумы, если я не собираюсь их выполнять?

- Здесь надо выбирать одно из двух, Клэр. Ты можешь, чтобы восстановить свое доброе имя, высказать все, что ты считаешь допустимым говорить в прессе, а что нет. Но, уверяю, это обернется против тебя же. Ариэль Уайлд сможет тогда сказать, что ты признаешь право на свободу слова и печати лишь до тех пор, пока это выгодно тебе.

Клэр вздохнула.

- Я никогда не думала об этом с такой точки зрения.

- Я не удивлюсь, если в этом и состоит ее высшая цель, - продолжал юрист. - Увидеть, как ты ломаешься на вопросе о цензуре.

Они еще некоторое время обсуждали эту проблему, пока Клэр не сказала:

- Пожалуй, мне и в самом деле лучше игнорировать ее.

- Это мой совет. Она, конечно, отрава, но особого вреда не сможет тебе причинить.

- Я не о себе волнуюсь. Мне в высшей степени безразлично, что говорит обо мне Ариэль Уайлд или кто-нибудь еще. Я беспокоюсь за маму. Когда кто-то оскорбляет ее, я не могу сидеть сложа руки. Она и Ясмин - вот моя семья, маленькая, но дружная, и мы всегда стоим горой друг за друга, а иначе нас просто не было бы.

- Я это знаю. Вот почему я был так озадачен другим обстоятельством.

- Каким еще обстоятельством?

И теперь настала очередь юриста выкладывать Клэр дурные вести.

***

Обе миссис Монтейт были практически неразличимы. Волосы Грейс - чуть темнее волос Агнессы, но в этом, пожалуй, и состояло единственное различие между этими пожилыми милыми женщинами.

- Видите ли, наши мужья были братьями, - объяснила Агнесса Клэр, когда та регистрировалась в пансионе Роузшэрон. - Мы их похоронили с интервалом в несколько месяцев.

- И чтобы не пускаться в тяжбу по поводу наследования этого дома, мы решили объединить наши капиталы, - добавила Грейс.

- Каждая из нас - любительница готовить. И наше хобби оказалось очень кстати, когда мы открыли свой пансион.

Проверяя кредитную карточку Клэр, Агнесса продолжала свой монолог:

- Ваши комнаты готовы. Если кто-то не успеет к столу в назначенное время, на кухне - большой выбор соков, прохладительных напитков, закусок и выпечки. Завтрак подается от семи до половины девятого, но в столовой всегда можно выпить просто чашечку свежего кофе. В пять часов мы открываем бар, но без вина, которое подаем к ужину, все другие спиртные напитки заказываются за отдельную плату. Ужин - в семь тридцать. Это единственная официальная трапеза в течение дня.

Клэр понравились эти милые простодушные женщины, и она надеялась, что никто из ее коллег не злоупотребит их гостеприимством и наивностью.

- Мы постараемся придерживаться вашего распорядка, - заверила она. Однако, если вдруг мы будем иногда нарушать его, я бы просила вас быть к нам снисходительными.

- Конечно, милая. Вы у нас первые "работающие" гости - И нам безумно нравится ваш каталог, - добавила Грейс. - Когда мы получаем его по почте, всегда спорим, кто будет просматривать первой.

- Мне очень приятно слышать это. - Клэр радовалась, что наконец-то можно было расслабиться и улыбнуться. Слушать гостеприимных хозяек, сохраняя серьезное выражение лица, было крайне сложно. - Судя по первому впечатлению, ваш дом станет прелестным фоном для наших фотографий.

Внезапное оживление на веранде привлекло внимание женщин. Невысокого роста худощавый молодой человек в белом льняном костюме и желтой майке-поло, широко распахнув зарешеченную дверь, шагнул на веранду.

- Клэр! - изумленно воскликнул он. - Бог мой, это просто фантастика. Дорогая! - Он расцеловал ее в обе щеки, затем приблизил к ее лицу свисавший с шеи на черном шнуре экспонометр. - О, это будет замечательная съемка. Мне не терпится начать, пока я еще не угорел от этой жары. Как местные жители ее переносят? Но дом потрясающий, правда. На этот раз она оказалась права.

Леон был одним из самых популярных фотографов Нью-Йорка. Яркая индивидуальность, огромное мастерство отличали его работы. Когда Леона не захлестывали вспышки раздражения или страсть к сплетням, его общество становилось вполне приятным и даже забавным.

Говорил он без умолку:

- От лестницы я просто тащусь. Мы обязательно должны заснять одну из наших девочек изнемогающей на ступеньках, словно в полуобморочном состоянии. - Леон изобразил соответствующую позу. - Знаешь, так - глаза полуприкрыты... Я сниму это сверху. Может быть, ближе к вечеру, когда лучи солнца уже меркнут. Да-да. - Он похлопал ладоши. - И кто-то сзади пусть сушит феном ее волосы. Влажные кудри липнут к ее щекам. О боже, у меня уже мурашки по коже от этой картины.