Максин Барри - Лёд и пламень

— Ладно, я снимаю ее, — сказал он радостно улыбнувшемуся агенту.

— Долгосрочная аренда или трехмесячная, мистер Боултон? Долгосрочная, естественно, на льготных условиях.

— Естественно, — произнес Хэдриан сухо, но оформил трехмесячную аренду, подписав документ прямо тут же. Агент вручил ему ключи и исчез. Со вздохом Хэдриан оглядел свое новое жилище. Но вода из кранов текла как по команде, а когда он поднял телефон, стоявший на полу, в трубке послышался ободряющий сигнал. Он быстро набрал номер, который знал уже наизусть, и стал ждать.

— Привет, это я.

— О, привет. — Ее голос был таким теплым и ласковым, что заставил его поежиться от удовольствия.

— Ты не сразу подняла трубку, — ласково проворчал он. Сам он пришел на встречу с агентом прямо со службы — после первого своего рабочего дня у Вентуры, — и в голове еще кружились мириады фактов и цифр.

— Ты заставил меня вылезти из ванны, негодник этакий.

Факты и цифры мгновенно исчезли, когда он представил ее, распаренную и розовую после ванны, стоящую в гостиной своего пентхауса, обернувшись в банное полотенце и со стекающей по блестящим плечам и груди мыльной водой.

— Это несправедливо, — пошутил он. — Я представляю, как ты стоишь там, в своем мыльно-водяном великолепии, в то время как сам я в пустой неуютной комнате, где только пара кранов да облупившиеся стены.

— Ты что, уже получил жалованье? — засмеялась Мэрион. — Как это тебе так быстро удалось?

— Я тут устроился в роскошной нищете, — сказал он, оглядываясь вокруг. — И мне едва ли удастся убедить тебя купить в магазине несколько банок краски и явиться сюда, чтобы помочь мне выкрасить стены.

— Едва ли? — удивленно протянула она. — Да я через полчаса буду у тебя. Какой твой любимый цвет?

Хэдриан заморгал.

— Гм… наверное, бледно-желтый. А что?

— Ты хочешь окрасить свое бунгало в желтый цвет? — спросила Мэрион изумленно. — Ну да ладно, о вкусах не спорят. Скоро увидимся.

Невольно улыбаясь, Хэдриан сообщил ей свой новый адрес. Она была щедра на сюрпризы. Он вскипятил чай и с облегчением вспомнил, что этот лихорадочный день, проведенный в офисе, уже позади. Пережив давку в лифте, он сумел-таки добраться до бухгалтерского отдела — просторного помещения, поделенного на квадратные остекленные рабочие места. Герберт Лоуренс, его босс, быстро ввел его в курс дела, вручив огромную стопку счетов, относящихся к Европейскому Сообществу. Но Хэдриана это не смутило. В течение нескольких часов он привык к огромным суммам денег, проходивших через приходно-расходные книги Вентуры, и с головой ушел в работу.

Он еще раз осмотрел свое новое жилище — прямоугольный, ничем не заполненный кусочек пространства, и с сомнением покачал головой. Неужели она в самом деле собирается явиться сюда с ведром краски? Мэрион Вентура. Принцесса Вентура.

Он посмотрел в окно. Вокруг сияли огни Манхэттена, освещая огромные корпуса офисов и отелей, а выше, в ночном небе, уже появились звезды. Неожиданно он вспомнил о Брайони. Там, где она была сейчас, звезды, наверное, сияли ярче. Воздух там свежее и чище, а вокруг, должно быть, первозданная тишина. Совершенно случайно он узнал, где она. Мэрион пожаловалась ему, что отец купил какую-то ферму в Вермонте, а дальше было очень легко узнать, что в этом замешана Брайони Роуз. Несомненно, она стремилась помочь Вентуре поглотить «Джермейн корпорейшн», и Хэдриан не знал, радоваться ему или сожалеть об этом. Ведь Мэрион, наоборот, не жаждала поглощения компании Джермейна, а намеревалась создать собственную, начав на пустом месте. Ему не хотелось делать выбор между двумя женщинами, которых он любил. Но хорошо уже то, что он знал, где находится сейчас Брайони. Однако все ли у нее в порядке?

Он нахмурился, задумавшись, отчего это у него сделалось так тревожно на душе. Брайони стала теперь красавицей. Если она вступила в контакт с Кристофером Джермейном (а она наверняка сделала это), кто знает, что из этого могло выйти. Она ведь одна там, без всякой поддержки. Но, если пытаться заставить ее передумать и покинуть Вермонт, тоже не выйдет ничего путного. Это Хэдриан чувствовал инстинктивно. Она была слишком тверда в своем намерении заставить Джермейна расплатиться за все, что он совершил. Она была слишком одержима, слишком разъярена. Быть может, это поможет ей, подумал Хэдриан, уставившись в звездное небо. Дай Бог, чтобы Джермейн был сейчас в опасности, а не она сама.

— Будь осторожна, — прошептал он, и его счастливое настроение, которое только что им владело, исчезло без следа. — Ради Бога, будь осторожна, Брин!..