Максин Барри - Лёд и пламень

— Кристофер, — проговорила она жалобно-предостерегающим голосом.

В коробочке находилось простое гладкое золотое кольцо с одним, но зато изысканно-красивым бриллиантом. Крис посмотрел на нее, и огонь в его глазах вспыхнул с новой силой.

— Брайони Роуз Виттейкер, ты выйдешь за меня замуж?

Брайони вскрикнула. Это был невольный и невнятный вскрик, после которого она вновь очутилась в его объятиях, ухватившись за него так, словно что-то ужасное угрожало поглотить ее. Кристофер поцеловал ее. Чудесную теплоту и счастье излучало все его существо.

— О, Брайони, — шептал он прямо в ее роскошные волосы, целуя виски и прикрытые веками глаза. Медленно и осторожно он слегка отстранил ее от себя и надел ей на палец кольцо. Оно отлично подошло, словно сделанное специально. Брайони открыла глаза и посмотрела на кольцо. Доселе сдерживаемые слезы потекли из ее глаз, но Крис не понял их причины. Смеясь, он обнял ее.

— Ты глупая кошечка, — сказал он ей нежно. — Сколько можно тебе говорить, что я люблю тебя. А после Аспена… что ты думала? — спросил он. — Что это мое очередное приключение?

Вдруг дверь распахнулась, и так неожиданно, словно порывом какой-то арктической вьюги.

— О, мистер Джермейн… Извините, что помешал, сэр…

Они удивленно посмотрели на метрдотеля, красное лицо которого выглядело весьма озабоченным.

— Еще раз извините, сэр, но мистер Колквист напился до потери сознания. Я знаю, он выпил немало, сэр, но никак не думал, сэр, что все так закончится.

— Он диабетик. Вызовите врача. И немедленно, — резко приказал Кристофер.

Он обернулся к Брайони, но та мягко отстранила его от себя.

— Все в порядке. Иди. Ты должен позаботиться о своем друге. Со мной все будет в порядке. — По правде говоря, она обрадовалась, что представилась возможность побыть некоторое время наедине с собой.

— Я вернусь, — пообещал он и быстро вышел за метрдотелем из комнаты.

Брайони почувствовала, что вот-вот расплачется, хотя крепилась изо всех сил. Все оборачивалось не так, как задумано! Она не может продолжать эту игру дальше. Кристофер любит ее. Он ей полностью доверяет. Он просит ее выйти за него замуж. А это уже последний, самый верный знак любви, на который мужчина только способен. И она не может его предать.

— Прости меня, Кэти, — прошептала она, вытирая глаза дрожавшими пальцами. — Но я люблю его…

Чувствуя себя разбитой и несчастной, она медленно побрела в конференц-зал. Со стола в пустом зале вскочили какая-то полуодетая женщина и мужчина с красными смущенными лицами.

— О! Извините, — пробормотала Брайони, покраснев, и ретировалась в коридор.

Черт! Придется оставить камеру там еще на некоторое время. Но она заберет ее, как только появится возможность. И скажет Моргану, что не может выполнить их уговор. Она считала нечестным разрушить все его планы, не объяснившись по крайней мере лично. Но нужно поспешить, потому что Крис мог найти ее в любой момент, а она все еще не в состоянии посмотреть ему в лицо и сказать то, что должна сказать.

Во второй раз путь к дому Майка Вудса занял как будто меньше времени, чем в первый. На улице уже смеркалось, и, удивленная этим, Брайони посмотрела на часы. Было уже четыре часа двадцать минут. Никто не ответил, когда она постучала, и она медленно отворила дверь.

— Есть здесь кто-нибудь? — Внутри было темно и пусто. Но тут странный голос произнес как будто прямо за ее спиной: «А ну-ка включи. Я хочу быть уверен, что мы не пропустим нужный момент». Она обернулась, вздрогнув от неожиданности и страха, и волосы у нее на голове зашевелились. Рядом никого не было. «Не беспокойся. Когда наступит нужный момент, я буду готов, как договорились. Я ведь не сделал еще предупредительный звонок». И тут она узнала этот голос — он принадлежал Моргану. Но другой… Она увидела маленькую красную кнопку на стене и вспомнила про домофон. Подошла к нему и уже открыла было рот, чтобы предупредить, что она находится здесь, как Морган заговорил вновь. «Ты уверен, что часы установлены на пять?» «Конечно. Не беспокойся, я же набил себе руку на флоте. Когда я взрываю что-либо, оно взлетает в воздух всегда точно в срок. Не беспокойся, Морган, в пять часов от этого отеля останутся только булыжники».

Оцепенев, Брайони смотрела на красную кнопку. Ледяной пот выступил у нее на лбу. Бомба! Они говорили о бомбе! А вовсе не о камере с магнитофоном, как она думала!.. Бомба в отеле, где куча народу!.. Она открыла уже рот, чтобы завизжать от ужаса, но, к счастью, не смогла произнести ни звука. А спустя секунду она бежала, скользя по обледеневшему тротуару, к своей машине, стоявшей за углом. Включая зажигание, она бросила взгляд на часы. Четыре тридцать!