Кэтлин Зейдель - Конец лета

Разумеется, Эми сделала вид, что ничего об этом не знает.

- Холли сказала, что ты только что продал свой бизнес. Ты знаешь, что будешь делать дальше?

- Мне кажется, было бы здорово научиться водить вертолет.

- Вертолет? - Сама Эми находила вертолеты шумными и неудобными, но те, кто на них летал, похоже, всегда их любили. - Тебе это зачем-то нужно? Или просто кажется, что это здорово?

- Просто кажется, что это здорово. Но если мое прошлое чего-то стоит, то я найду способ, как превратить это в бизнес, буду заниматься им лет пять, а потом снова захочу перемен и продам кому-нибудь.

Судя по всему, он уже проделывал это дважды. Эми привыкла к своему отцу, у которого была только одна профессия, и к фигуристам - большинству из них нужна была вторая профессия, но это редко получалось.

- И ты считаешь такое положение для себя в порядке вещей?

- Я считаю, что это неизбежно, поэтому пусть оно будет в порядке вещей.

Вероятно, такой подход достаточно разумен.

- И ты не хочешь как-то это изменить? - спросила она.

- Видимо, нет.

Они прошли минуту или две. Затем он заговорил:

- Почему твой брат обрезал волосы?

- Йен? - Эми моргнула. Странный вопрос! У Йена всегда были длинные волосы, он собирал их в хвост, но где-то между мамиными похоронами и прошедшим Рождеством их обрезал. - Не представляю... Может, из сочувствия ко мне? Может, он знает, как я хочу длинные волосы, поэтому и обрезал свои, чтобы мне было не так грустно.

Это, разумеется, было в высшей степени маловероятно. За всю свою жизнь Йен ни на секунду не задумался о ее волосах. Если бы его попросили, закрыв глаза, сказать, какого они цвета, он, вероятно, не смог бы.

- А почему ты не можешь носить длинные волосы? - спросил Джек. - Из-за фигурного катания?

- Нет. Я могла бы закалывать их или использовать лак. Просто я жутко выгляжу с длинными волосами.

- Да? - Он, прищурившись, посмотрел на Эми, словно пытаясь представить ее себе с длинными волосами. - В это трудно поверить... но я ничего в этом не понимаю.

Тут Эми была с ним согласна: любой, кто с его цветом волос ходил в синем, ничего в этом не понимал. Она надеялась, что все его знакомые дамы с кризисным периодом в жизни разбирались в подобных вещах.

Дорожка шла вдоль озера не вкруговую. Дальняя треть берега была топкой и заросла камышом, там не было плотной почвы, чтобы проложить дорогу. Поэтому, не доходя до конца дорожки, Эми свернула от озера на старую просеку. Тяжелые грузовые машины оставили в лесу две песчаные колеи, но теперь, когда грузовики больше не ездили, колеи стали зарастать травой. Просека тянулась под углом к линии берега, и немного спустя они свернули на еще более заросшую дорогу.

Когда Эми в последний раз здесь гуляла, все было просто. Одна старая просека брала свой путь от озера, а другая дорога вела назад к озеру. Но теперь просеки пересекались дорогами для мотосаней и другими дорожками. Она мгновение помедлила.

Джек это заметил:

- Мы заблудились?

- Не знаю. Мне казалось, я помню дорогу, но это потому, что она была только одна.

- Мы сошли с дороги под углом примерно в тридцать градусов, потом сделали довольно крутой поворот, может, градусов восемьдесят или около того, а теперь мы снова возвращаемся к озеру. Я думаю, что оно приблизительно ярдах в ста отсюда.

Она пришла в восхищение.

- Ты хорошо ориентируешься!

Он кивнул:

- Но у меня нет чувства расстояния, какое было у моею отца. Он точно сказал бы, сколько ярдов.

- Мне все равно, какое расстояние, если мы идем в нужном направлении. Тут она увидела табличку "Не нарушать владения". - О, мы в нужном месте!

- Потому что нарушаем владения? - спросил он, когда они миновали знак. - Так мы узнали, что мы в нужном месте? Я думал, что я один изрекаю подобные высказывания.

Эми взглянула на пего, но не ответила... потому что она ничего не нарушила.

Минуту спустя они снова свернули и оказались перед запертыми на цепь воротами, на которых висела еще одна табличка "Не нарушать владения". Но ворота не были прикреплены к забору. Их поставили, чтобы преградить дорогу автомобилям, а не людям. И в самом деле, сбоку от них шла явственно различимая тропа.

Короткая дорожка выводила на открытое пространство на берегу озера: узкую полоску твердой земли между болотцем с одной стороны и топким участком вокруг впадающей в озеро речки, несшей в него свои воды. Участок походил на луг - открытый, доступный солнцу, поросший полевыми цветами: сиренево-голубыми астрами и примулами, распространяющими запах лимона. Они ярко пестрели на бледно-зеленой траве. На опушке, среди валежника, росли кусты малины.