Фред Стюарт - Титан

— У вас есть десять минут, — бросил охранник и вернулся на свой пост у стальной двери.

— Ты принесла фотографии? — спросил Честер. За три года пребывания в тюрьме он похудел на пятнадцать фунтов.

— Да, я отдала охране, — ответила его бывшая жена Сильвия. Она развелась с ним спустя месяц после суда.

— Как Артур?

Артур был их сыном. Вскоре после своего ареста ФБР Честер узнал, что ему наконец удалось оплодотворить жену.

— С ним все нормально, — ответила она.

Честер сжал кулаки.

— Если бы мне только дали взглянуть на него! — мрачно проговорил он.

— Честер, ты прекрасно понимаешь, что я не могу везти сюда ребенка… Да и не привезла бы, даже если б это было можно. Я не хочу, чтобы мой сын знал, что его отец — преступник и изменник родины.

Честер поморщился.

— Я пошел на это ради тебя, — сказал он.

— Ну и что с того? Это было глупо. Господи, я думала, что ты окажешься умнее!

— Сука! — выпалил он.

— Я пришла сюда не за тем, чтобы меня обзывали.

— А зачем же ты пришла? Что-то раньше не утруждалась! Никто из всей вашей паршивой семейки ни разу не пришел! Наверно, вы между собой решили, что меня никогда не было! А может, вы говорите всем, что я умер? Видно, выворачиваетесь изо всех сил, лишь бы не признать, что Честер Хилл отдыхает в тюряге!

— Честер, отчасти я могу понять твою горечь, но, в конце концов, это ведь ты заключил сделку с врагом. Так что не перекладывай с больной головы на здоровую. Между прочим, отец обошелся с тобой как с человеком. Ты продолжаешь получать дивиденды с акций и гонорары за свои изобретения. Наверно, ты самый богатый осужденный во всей Америке.

«И становлюсь день ото дня богаче, — думал он. — Придет день, когда я смогу отплатить вам за все!»

По дикой иронии судьбы Честер, которому на свободе всегда не хватало денег, который и сел-то из-за них, теперь становился потихоньку миллионером. Благодаря своим изобретениям и удачному вложению акций.

— Собственно, я пришла сюда затем, — продолжала Сильвия, — чтобы лично сказать тебе, что я снова выхожу замуж.

— Поздравляю, — усмехнулся Честер. — Ты подцепила счастливчика в какой-нибудь забегаловке? Или в «Балтиморе»?

Сильвия усилием воли сохраняла спокойствие.

— Нет. А за поздравления спасибо. Я познакомилась с ним в клубе «Пайпинг рок кантри». Он очень симпатичный, очень богатый и очень интересный. Его зовут Корнелиус Пейзон Брукс, и он будет прекрасным отцом Артуру. Он даже согласился его усыновить.

— Усыновить?! — Честер даже подскочил на своем стуле.

— Честер, будь практичным. Ты в тюрьме. Было бы несправедливо по отношению к Артуру, если бы он нес по жизни твою фамилию. А род Корни известен со времен революции…

— Нет! — крикнул он, вскакивая. — Он мой сын! Иди к дьяволу, шлюха! Ты, твой поганый папаша, который наживается на крови, и этот змееныш твой брат! Придет день, когда я отомщу вам всем! Всем!

К нему подбежали два охранника, но Честер настолько обезумел, что затеял драку, ударив одного из них кулаком в зубы. Это было ошибкой. За это его посадили в одиночку на месяц.

Но за время его пребывания в карцере движение его акций на рынке ценных бумаг принесло ему еще десять тысяч долларов.

Сидя в темной, лишенной окон, зловонной клетке, утешая уязвленную гордость и раздувая в сердце пламя мести, он размышлял над идеей изобретения, которое должно было сделать его одним из самых богатых людей Америки.

Собор Святого Патрика был полон именитыми представителями мира прессы. Здесь служили похоронную мессу по Вану Нуису де Курси Клермонту. Несмотря на постоянные серьезные физические тренировки, он умер от обширного инфаркта сердца, чем очень всех удивил. В церкви присутствовали вице-президент Соединенных Штатов, губернатор Нью-Йорка и мэр, общественные деятели, деятели культуры и крупного бизнеса. Газеты Вана уделяли внимание всем сторонам жизни общества. И, хотя многие сильные мира сего искренне недолюбливали Клермонта, на похороны пришли даже его враги. Хотя бы ради того, как обронил один из них, чтобы убедиться в том, что Клермонт действительно умер.

Его вдова Эдит, которой недавно исполнилось уже семьдесят пять лет, была убита горем. Еще бы — потерять человека, которого любила столько лет! Она сидела на скамейке под сводами собора и утешалась только осознанием того, что выиграла свой последний спор с Ваном: ее приемный сын Ник унаследует газетную сеть Клермонта.

Конечно, в том случае, если ему удастся вернуться из Парижа живым…