Кришан Чандар: Голос сердца

— Молодец, парень! У тебя волшебная свирель, — похвалил его шофер, бросил одну анну, включил газ, и машина быстро ушла вперед.

Дикарь ногой подтолкнул монетку, и она, звеня и подпрыгивая, покатилась далеко по дороге, ударилась о камень и, отскочив, упала в глубокое ущелье.

Через пять тысяч лет какой-нибудь археолог найдет ее там и всю жизнь будет биться над тем, чтобы определить возраст монеты, ее первоначальный вид. Он никогда не узнает, что однажды весной беззаботный горец, наигрывая на свирели, зашвырнул ее в это глубокое ущелье. Долго еще Дикарь играл на свирели, и ноги его пританцовывали в такт мелодии, а дорога взбиралась все выше и выше. Вскоре ему стало трудно дышать, и он привязал свирель к поясу. Вдоль дороги и пересекая ее разбегались в разные стороны горные тропинки. Дикарь подумал, что по одной из них он сможет скорее добраться до высшей точки шоссе. Он сошел на тропу рядом с густыми зарослями мимозы, сорвал несколько листочков и положил их в рот. Какие они кислые, приятные, совсем как чатни [6] Чатни — острый соус. . Он уже снова хотел есть. Что же, нет хлеба — можно поесть и чатни.

На вершине горы росло дерево пхагора, под которым сидел высокий худой мужчина с шапкой курчавых черных волос и бронзовыми серьгами в ушах. Глаза его беспокойно бегали, на лице блуждала странная улыбка. Он поглядывал вниз, где была расположена небольшая деревня, и что-то бормотал себе под нос. Дикарь тоже присел под деревом отдохнуть.

Мужчина оглянулся, осмотрел его внимательным, изучающим взглядом с головы до ног, улыбнулся и спросил:

— Куда идешь, парень?

— В Патханкот.

— Пешком?

— Да.

— Через семь дней дойдешь.

Дикарь промолчал.

— Почему ты не едешь в машине?

Дикарь снова ничего не ответил. Мужчина всплеснул руками.

— Вы, горцы, глупый народ. Как ослы, бредете, склонив голову, вместо того чтобы незаметно забраться в машину. Я таким образом и до Бомбея добирался.

— Ты был в Бомбее? — живо спросил Дикарь.

— Всю страну объехал и не заплатил за это ни пайсы [7] Пайса — самая мелкая монета в Индии. .

— А какой он, Бомбей?

— Работать и там приходится. Куда ни пойдешь, везде приходится работать, дурень.

Мужчина развязал узелок, достал две кукурузные лепешки и стручок красного перца. Отламывая кусочек лепешки, он продолжал:

— Если и в Бомбее приходится работать, и здесь, то какой смысл ехать в Бомбей? Как ты думаешь?

Он положил кусочек лепешки в рот и посмотрел на Дикаря, у которого слюнки потекли при виде хлеба. В желудке у него было совсем пусто, он не сводил голодного взгляда с лепешки. Мужчина отломил кусочек и дал ему.

— Ешь! — Доедая лепешку, он бережно завязал в узелок вторую и сказал: — Ты поел моего хлеба, теперь тебе придется кое-что сделать для меня.

— Что?

— Я скажу тебе внизу, в Сейданпуре.

Деревня Сейданпур была расположена в долине на берегу реки.

Далеко простирались ее поля, окруженные с четырех сторон горами. Посередине, разделяя деревню, бежала речка. По дороге, как заводные игрушки, мчались две грузовые машины. Их тарахтенье затихало, когда они исчезали за поворотом, потом вновь слышалось, когда они появлялись.

— Машины погубили нас, — с ненавистью процедил сквозь зубы мужчина. — Все стали такие хитрые, хитрые и бесчестные. Куда девалась крестьянская простота!

— А чем ты занимаешься? — спросил Дикарь.

— Милостыню прошу. Очень трудная работа.

Спустившись в Сейданпур, нищий увлек Дикаря в сторону от деревни, в поле. Отсюда виднелся большой дом, стоящий на краю поля, крытый соломой, окруженный со всех сторон кустарником. Рядом было два маленьких навеса.

— В этом доме живет старуха. Она очень жадная. Никому не даст ни горсти муки. Я хочу сегодня проучить ее.

— Как?

— У старухи жирные куры. Ты пойди и попроси у нее воды. Милостыни она не даст, но водой напоит. Когда она войдет в дом за водой, я заберусь под навес и стащу двух кур. Старуха и не догадается ни о чем. Напьешься воды и приходи к этому дереву, я буду ждать тебя. Одну курицу я отдам тебе.

— Но это же воровство!

— Ты ел мой хлеб, а помочь мне не хочешь. Воровство! Я же буду воровать, а не ты!

Дикарь сначала хотел наотрез отказаться, но чувствовал себя обязанным этому человеку. Опустив голову, он поплелся за ним. В душе его шла ожесточенная борьба. Они спрятались за большим кустом, оттуда дом был виден как на ладони. Старушка сидела во дворе на кровати и пряла шерсть. Несколько минут они выжидали, потом нищий выглянул и сказал: