Лесия Корнуолл - На этот раз – да!

– Вход воспрещен! – одними губами прошептала девушка, и налетевший ветерок унес вдаль ее слова, теребя подол ее платья.

Она видела, как граф подошел к стенам замка, ненадолго остановившись, чтобы понаблюдать за игрой выдр в озере. Потом он поднял голову и осмотрел окрестные холмы. Меган невольно пригнулась…

Даже отсюда, издалека, ясно было, что старый замок графу понравился. Меган поняла это по тому, как он любовался окрестностями – холмами, поросшими вереском, и водами озера. А когда солнце начало припекать ему спину, граф скинул сюртук и перебросил его через плечо. Сейчас он сильно напоминал ее брата, любующегося Гленлорном – с гордостью и восхищением перед красотой своей земли, до самого последнего камушка, до самой малой травинки…

Но этот англичанин был здесь чужаком. Ощутив приступ ярости, Меган выдрала пучок травы и швырнула его в направлении непрошеного гостя. Девушка терпеливо ждала, когда же замок вышвырнет его вон, напугав до смерти, или как-то иначе вынудит отправиться отсюда восвояси, но… минул час, а Россингтон так и не появился.

Выбранившись, Меган подхватила подол и стремглав кинулась бежать вниз по склону.

Кит озирал просторный зал замка: повсюду громоздились груды обугленных бревен, расколотых камней, а на стенах то тут, то там виднелись выбоины, словно боевые шрамы, в изобилии оставшиеся повсюду. Наверняка где-то должна быть подсказка, какой-то ключ, который поможет ему отыскать сокровище… Кит извлек из кармана дневник Натаниэля, вынул из него письмо Майри Макинтош и принялся перечитывать. «Я надежно спрятала наше сокровище, спрятала там, где английские воры и не подумают его искать. И это место, вне сомнений, тебе известно», – писала она. Ну и где может леди спрятать самое ценное? Кит заметил три камина, сложенных из огромных каменных блоков. Где-то в дымоходе вполне мог скрываться тайник, но разве под силу женщине сдвинуть с места камни такого размера? Стены здесь толщиной фута три, не меньше, но камни, из которых они были сложены, чересчур близко прилегали друг к другу – лежали так плотно, что швы между ними были еле заметны. Больше тут не находилось ровным счетом ничего, не считая щебня, обломков дерева и черепицы. Наверняка замок сперва был разграблен, а затем уж сожжен. Но нашел ли кто-нибудь сокровища Майри?…

Кит посмотрел на лестницу, подход к которой преграждала куча щебня и обугленных досок. В этом углу зала сохранился пол второго этажа, огонь чудом пощадил деревянные перекрытия. Возможно, наверху некогда располагалась спальня или гостиная. Там определенно стоило побывать, однако огромная куча мусора надежно охраняла подступы к лестнице, ощерившись острыми и опасными обломками. Преодолеть препятствие было весьма затруднительно.

Кит вздохнул. Что ж, он хотел приключений. Похоже, они не начнутся всерьез до тех пор, пока он не разберет эту гору мусора, по камушку и досочке… Повесив сюртук на какой-то ржавый гвоздь, он засучил рукава, схватился за первый попавшийся камень, раскачал его, поднял и отшвырнул в сторону. Под ним обнаружились такие же камни, которые он тоже выворотил из завала и отбросил в сторону. Интересно, насколько близко знал дедушка Натаниэль живших здесь людей?

– Что за тайна кроется тут, Натаниэль? – вслух спросил Кит.

Эхо его голоса гулко отдалось под сводами, и по спине молодого человека прошел холодок.

Окрестности Инвернесса, Шотландия

Февраль 1745 года

Капитан Натаниэль Линвуд сидел у себя в палатке, зябко ежась возле жаровни, которая почти не согревала его в этот сырой и холодный день. В Англии уже цвели подснежники, а здесь в чернильнице замерзали чернила. Капитан поднес пузырек к тлеющим углям – ему позарез надо было дописать рапорт герцогу Камберлендскому. Если шпионы не врут, то армия Карла Стюарта рассеяна по высокогорьям Шотландии, и ходили слухи, что у повстанцев нет уже ни денег, ни оружия, так что они уже не в силах продолжать борьбу, дабы свергнуть Георга II с престолов Англии и Шотландии. Среди горных кланов произошел раскол: часть приняла сторону короля Англии, а часть осталась верна принцу, защищавшему интересы своего отца Джеймса, которого якобинцы прозвали Королем в изгнании.

Уставившись невидящими глазами на кончик гусиного пера, Натаниэль обдумывал следующую фразу.

Снаружи вдруг послышался шум борьбы – за пологом явно происходила потасовка, причем нешуточная. Натаниэль встал, отдернул полог – и увидел, что его часовые скрутили руки за спиной какому-то шотландцу, по виду горцу, и поставили его на колени.