Барбара Делински - Наслаждение и боль

— Офисы! — восторженно прошептала Аманда, воспользовавшись моментом, когда женщина-агент, извинившись, отошла позвонить.

— Ты можешь представить себе, что принимаешь тут посетителей? — тоже шепотом удивился Грэхем.

— А почему нет? По-моему, самое подходящее место. А ты бы смог чертить тут свои планы по ландшафтному дизайну?

— Запросто.

Они снова зашептались. Глаза у обоих сияли.

— Нет, ты только посмотри, какой лес! А запах? Чувствуешь? Это аромат лилий. И потом, если не этот, то какой? Кстати, а тебе понравились спальни?

— Еще бы! Только какие ж они огромные!

— Кроме той, что рядом с нашей, — она поменьше. Из нее можно будет потом сделать детскую.

— Нет, нет. — Аманда прищурилась, словно разглядывая что-то, видное только ей одной. — Я поставлю колыбельку в нашей комнате, а маленькую комнату превращу в кабинет. Представляешь, как будет здорово читать там перед сном сказки?

— Ладно. Тогда давай отдадим Зое и Эмме ту комнату, что по другую сторону коридора, а Тайлера с Холом поселим в самом его конце.

— Только не Хол, — взмолилась Аманда. Этот спор между ними продолжался уже целую вечность. — Грэхем-младший, и точка! И потом, если они будут хоть сколько-нибудь похожи на тебя и твоих братьев, то станут вечно строить какие-то каверзы. Так что нужно держать их поближе, чтобы они всегда были на глазах.

— Только Хол, — стоял на своем Грэхем. — И никаких «поближе»! От шума, который устраивают мальчишки, можно сойти с ума. Ты уж поверь мне на слово. — Обхватив жену за талию, он привлек ее к себе, почувствовал упругое прикосновение ягодиц, и дыхание его участилось. Глаза Грэхема потемнели, в голосе появилась особая, чувственная хрипотца. — Ну, что — графики побоку? — шепотом спросил он.

Сердце Аманды едва не выскочило из груди.

— Побоку, — кивнула она.

— Будем делать наследника?

— Угу. Прямо сегодня вечером. — Они намеренно ждали весь этот год, давая себе возможность вволю насладиться друг другом, свободой и своей любовью прежде, чем их жизнь кардинально изменится.

— А если бы этот дом уже сейчас был нашим, — от волнения голос у Грэхема сел, — где бы ты…

— На кухне, прямо на стеклянном столике для завтрака, — лукаво шепнула она в ответ. — Чтобы потом, много лет спустя, мы могли украдкой переглядываться между собой над головами наших детей и вспоминать нашу с тобой маленькую тайну. А ты?

— На заднем дворе. Прямо в лесу, где бы нас не увидел никто из соседей. Как в тот, самый первый раз, когда мы занимались любовью, помнишь?

Но теперь это уже был не первый раз — как-никак они были женаты ровно год, и первая их встреча уже успела отойти в область воспоминаний.

— Дом — само совершенство, Грэй. А как чудесно он расположен, ты заметил? Просто фантастика! А соседние дома? Ты обратил внимание — там на деревьях кое-где есть шалаши. И качели во дворе. Держу пари, там живут славные люди… и с детьми. Но можем ли мы позволить себе поселиться здесь?

— Нет. Но мы постараемся.

Вторую годовщину свадьбы они отметили визитом к гинекологу. Весь этот год они не предохранялись, занимаясь любовью почти каждую ночь, но Аманда так и не забеременела. После того как они месяц за месяцем упорно старались не обращать на это внимания, уверяя друг друга, что это всего лишь вопрос времени, им в конце концов пришлось признать, что что-то не так.

Тщательно осмотрев Аманду, доктор заявил, что она совершенно здорова, снова повторив свой вердикт уже в присутствии Грэхема. Несмотря на это, Аманда казалась бледной и напряженной. Только когда Грэхем, широко улыбнувшись, привлек жену к себе, в лице ее что-то дрогнуло и она как будто немного расслабилась.

— Мне было страшно, — объяснила она врачу. Теперь, перестав бояться, Аманда внезапно почувствовала страшное смущение. — Знаете, иногда рассказывают такие ужасные вещи…

— А вы не слушайте, — посоветовал доктор.

— Иногда легче сказать, чем сделать.

Хуже всего в этом смысле были ее невестки. От их разговоров у Аманды порой кровь стыла в жилах. Но что она могла поделать? Не могла же она просто повернуться и уйти посреди разговора? Они сами никогда не сталкивались с такой проблемой и не понимали ее. О’Лири явно не испытывали в этом смысле никаких проблем — в их семье дети появлялись на свет словно грибы после дождя. Грэхем с Амандой оказались исключением.

Откинувшись на спинку кресла, доктор покойно сложил руки на груди и одарил молодых людей отеческой улыбкой.