Барбара Делински - Наслаждение и боль

Аманда отнюдь не была неопытной простушкой. До Грэхема у нее было двое любовников, с каждым из которых она прилежно встречалась пару месяцев подряд и только потом, продумав предварительно время, место и меры предосторожности, укладывалась в постель.

Но с Грэхемом все получилось совсем по-другому. Как-то раз совершенно неожиданно для нее он предложил отправиться в горы, попутешествовать вдвоем. В глазах Аманды это было авантюрой, но авантюрой восхитительной, особенно когда она увидела Грэхема, нагруженного спальными мешками и свертками с провизией. Как выяснилось позже, он заодно запасся и ключами от небольшой избушки в лесу, которая принадлежала кому-то из его друзей.

Ей и в голову не пришло отказаться. Пешие прогулки, тем более по горам, никогда особенно не манили Аманду, а в спальном мешке ей не доводилось спать ни разу, во всяком случае в таком, каким запасся Грэхем — способном выдержать ужасающий холод, царящий по ночам высоко в горах. А вот Грэхем, похоже, знал о таких вещах абсолютно все. К тому же ему явно нравилось объяснять ей, что и как. А когда речь заходила о вещах, в которых она разбиралась куда лучше, чем он, Грэхем без малейшего стеснения задавал ей вопросы и, казалось, ничуть не комплексовал по этому поводу. И потом, его улыбка… открытая, добродушная, широкая улыбка, отчего казалось, что его обрамленное небольшой бородкой лицо вдруг разъезжается на две половинки. Аманда смотрела, как он улыбается, и ей тоже хотелось смеяться. Короче, ей еще никогда и ни с кем не было так хорошо, как с ним.

Склон горы, на которую им предстояло взобраться, сплошь зарос лесом. Меж деревьев вниз струились прозрачные горные ручьи, вверху, над головой, звенели птичьи трели, а с высоты открывался такой вид, что у них от восторга перехватывало дыхание. Грэхем, хорошо зная дорогу, уверенно вел ее вперед, двигаясь с такой грацией, словно у него под ногами была не узкая горная тропа, а паркет, и Аманда доверилась ему… и не пожалела об этом.

Им так и не удалось добраться до избушки. Не успели они покончить с сандвичами, как Грэхем нетерпеливо увлек ее под зеленый шатер леса, и там, всего в двух шагах от тропы, среди бела дня, они занялись любовью, потные, сплошь покрытые пылью и усталые после долгого и трудного восхождения… но тем не менее стоило им только начать, как они уже не смогли остановиться. Последнее, о чем успела подумать Аманда, было то, что она забыла принять противозачаточные таблетки… интересно, позаботился ли об этом Грэхем, мелькнуло у нее в голове, но через мгновение она уже не помнила об этом. Грэхем был уже внутри нее, и она почувствовала, что хочет его слишком сильно, чтобы беспокоиться о таких пустяках.

— Наша семейка просто неисправима, — заявила в микрофон Кэтрин О’Лири. Ее взгляд на мгновение упал на Меган Донован, подругу детства Грэхема, его первую любовь, а затем и жену, до сих пор остававшуюся самым близким членом их семьи, потом переместился к Аманде и Грэхему. — То, что я сейчас собираюсь сказать, я скажу и от лица Меган тоже. Аманда, лучше моего брата никого нет и быть не может. Конечно, он ужасный зазнайка, но при этом умница, добрый и… и вообще он — это нечто особенное. Правда, сдается мне, примерно то же самое можно сказать и о тебе. — Она помолчала немного, потом с улыбкой продолжала: — Стало быть, можно ожидать, что от вашего брака родятся умные, добрые и совершенно необыкновенные малыши — правда, немного задаваки. Итак, Грэхем и Аманда, я желаю вам много-много счастья! — Она прищурилась, глядя на жениха, который был всего на три года младше ее. — А что до тебя, Грэхем О’Лири, учти — я делаю это в последний раз!

Последовавший вслед за этой речью гром аплодисментов казался нескончаемым. Гости притихли немного, только когда к микрофону приблизилась еще одна подружка невесты. Тоненькая, высокая, изящная, она немного смутилась, увидев обращенное к ней целое море лиц, не меньше половины которых сияло характерной для всех О’Лири широкой улыбкой.

— В отличие от всех вас, — робко проговорила она, — у меня пока еще нет детей. Братьев и сестер тоже нет. Аманда мне — вместо сестры. Я давно знаю ее родителей и хочу поблагодарить их за этот чудесный праздник. — Отыскав глазами Дебору Карр, стоявшую в одном конце зала, и Уильяма Карра — в другом, она высоко подняла бокал, приветствуя их обоих, подождала, пока стихнут аплодисменты, и продолжала: — Наверное, я здесь самая старая подруга Аманды. Мы познакомились еще в детском саду и все это время были близки, как сестры. Аманда всегда была рядом — она знает, что я имею в виду. Она умеет слушать, а потом дать хороший совет. И еще она умеет хранить тайны. Так что я нисколько не удивляюсь, что дети ее любят. Честно говоря, я всегда немного завидовала им. А теперь я завидую Грэхему.