Кэтти Уильямс - Закон жизни

Джессика громко втянула воздух.

- Я... - Она разглядывала собственные пальцы. -Я.., я... Простите, если я показалась вам грубой.

- Вы не казались, вы были грубой.

- Прошу прощения, - покраснела Джессика. Но этого оказалось мало. Он по-прежнему держал в руке пиджак. А она вдруг поняла, что не хочет, чтобы он уходил. Ей не хотелось, чтобы у него осталось впечатление о ней как о женщине вздорной, с плохими манерами, неприветливой. Женщине, у которой нет даже общепринятой вежливости для того, чтобы выразить благодарность человеку, по доброте навестившему ее. Эта мысль не понравилась ей. Его доброта больше похожа на благотворительность.

- Я так привыкла к деятельности, что, когда приходится лежать, мне не по себе. Меня в офисе ждет гора бумаг. Я просто не могу позволить себе тратить время на болезнь.

- Офис не рухнет из-за того, что вы несколько дней полежите дома. - Он вздохнул, а она исподтишка наблюдала, как он снова бросил пиджак на кофейный столик и посмотрел на нее. - Вы ели? Просто "да" или "нет". Принимаю такой ответ.

- Чуть-чуть, - нехотя призналась Джессика.

- Пойду что-нибудь вам приготовлю. Прежде чем она сумела возразить, он исчез. Она легла на спину и закрыла глаза. Джессика не поменяла бы свой образ жизни на образ жизни замужних подруг. Конечно, не поменяла бы. Но на минуту мелькнула мысль, что в замужней жизни есть одно-два преимущества. Одно из них - муж, который может, когда необходимо, приготовить чай. Ни один из ее прежних любовников даже близко не подходил к роли, которую выполняет сейчас Бруно Карр. Кроме того, он умеет заставить ее улыбаться в самый неожиданный момент. И определенно не принадлежит к тому сорту мужчин, которых страшат соперники... Она представила человека думающего, заботливого, доброго, хорошо воспитанного, умеющего готовить. В конце концов, это может быть не так уж плохо...

- Просыпайтесь, Спящая Красавица. Время завтракать, - раздался над ней голос Бруно.

Джессика протерла глаза и села, спустив ноги, чтобы поудобнее устроить поднос, на котором он принес завтрак.

- Боюсь, ничего особенного.

При виде двух поджаренных хлебцев с яичницей-болтуньей у нее побежали слюнки. Гораздо лучше, чем любое блюдо, которое сумела бы приготовить она. А яичница-болтунья у нее никогда не получалась.

- Большое спасибо. - Она начала есть и, только откусив хлеб с яичницей, поняла, как проголодалась. Она не ела два с половиной дня. - Вкус восхитительный.

- Всегда кажется вкуснее, когда приготовит кто-то другой. - Он взгромоздился на кофейный столик и разглядывал ее.

- Вы часто готовите сами? - рассеянно спросила Джессика, с жадностью утоляя голод. Она даже забыла следить за тем, чтобы есть элегантно.

- По-моему, первый раз, - сухо ответил он. Она стрельнула в него удивленным взглядом.

- Тогда для вас было бы разумнее избегать женщин, которые схватили простуду, - кротко посоветовала она. - Иначе это превратится в привычку.

- Я заметил в вас одну черту. Вы очень умело развиваете критику в трусливой, иносказательной манере, свойственной вам. Но вы не любите доказывать свои замечания, правда? Вы никогда не отстаиваете того, что сказали.

- Имелась в виду не критика, - пробормотала она, пораженная его словами. А сказал он абсолютную правду. - Это было всего лишь наблюдение.

- У меня нет привычки готовить для женщин. Также нет привычки иметь женщин, которые готовят для меня.

- Надо ли мне чувствовать себя польщенной? спросила она, не подумав.

- Это ваше дело, как хотите. Но насколько я понимаю, это означает, что вы не моя женщина.

Слова во всей своей жестокой простоте проникли в каждую пору. Она его служащая. И это все меняет.

Она для него ничего не значит. Она ли готовит для него ужин, он ли жарит для нее яичницу - не имеет значения. Между ними нет любовных отношений, и, следовательно, нет опасности.

- И я не потому пришел сюда. Я пришел, чтобы поздравить вас с победой в суде, а нашел вас больной и явно не способной ухаживать за собой.

- Я прекрасно способна ухаживать за собой! - с негодованием воскликнула Джессика.

- О чем вы мне и сказали. Поэтому у вас такой вид, будто вы неделю не ели?

- Я не подумала об этом... - фыркнула она. Его приход все больше походил на благотворительность, ненавистную ей.

- Я всего лишь приготовил вам еду. - Он пожал плечами и встал.

Неужели он думает, что она придает значение его визиту? Джессике стало стыдно. Он думает, что она влюблена в него, и поэтому не правильно истолковывает простые поступки, видя в них что-то полное глубокого смысла.