Анастасия Орехова - Больше не уходи

— Кажется, она сменила не только платье, но и кожу… В церкви она была много свежее…

— А почему вам не приходит в голову, что она только что занималась любовью со своим коротышкой-русским? Говорят, русские в этом плане…

— Позвольте, а это правда, что Эмме в прошлом месяце стукнуло семьдесят?

— Да нет, ей всего-то ничего: шестьдесят девять, это я точно знаю…

— А вы видели, с какой прытью она усаживалась в машину после того, как они вышли из церкви?

— Она просто устала…

— Вы не видели, куда делась женщина в зеленом платье? Говорят, это дальняя родственница мсье Захарова и теперь она будет жить здесь?..

— Как жаль, что уже нет бедняги Патрика, он был таким забавным, с ним невозможно было и пяти минут провести, чтобы не расхохотаться… Я так и не поняла, от чего он умер…

— Говорят, у него была больная печень… Кроме того, у него целых полтора года длился роман с какой-то актрисой, которая высосала из него не только все соки, но и деньги…

— И Эмма об этом знала?

— Об этом знал весь Париж… Но надо знать Эмму — она бы умерла, но не подала виду… Сильная женщина, ничего не скажешь…

— Зачем ей этот русский?

— Говорят, Патрик оставил ей завещание, в котором что-то говорится о подобном браке, хотя мне это известно от моей горничной, которая, в свою очередь, знакома с Патрисией, горничной Эммы… А горничным я не верю…

— Кто-нибудь из вас разговаривал с самой Эммой?

Бланш уговорила Бориса выйти к гостям.

— Послушай, хотя бы перекусим… Ты видел, какие красивые фигуры они сделали из персиков? Это же целые скульптуры! А из огромного ананаса, сложенного, наверное, из сотни плодов, бьет фонтан белого вина… Это так красиво… В конце-то концов, муж ты или нет?

Приведя в порядок одежду и поправив бабочку, Борис подошел к зеркалу.

— Ущипни меня, Бланш, если это не сон… Мне еще ни разу не приходилось бывать в таких роскошных спальнях. Тебе понравилась кровать?

Бланш смотрела на него с любовью. Кто бы мог подумать, что в этом с виду спокойном и мягком человеке столько твердости…

— Я надеюсь, она не заставит тебя спать с ней… — Она покрылась гусиной кожей при мысли, что непредсказуемый Борис скажет сейчас что-то такое, что вмиг разрушит ее счастье. Она замечала за собой, что с каждым днем все больше боится его потерять, и что чем парадоксальнее его поведение, тем больше ее тянет к нему. «Он всегда был свободным. Таким и останется», — с горечью подумала Бланш, никогда не имевшая над ним власти.

— Даже если бы она и попросила меня, поверь, я бы не смог… Вся моя сила осталась на этой кровати…

На террасе зажглись разноцветные фонари. В саду, окружавшем дом, сиреневатым светом подсвечивались деревья, в кронах которых горели маленькие огоньки. Гости прохаживались по саду, несколько пар покачивались в танце на площадке возле террасы.

В кресле возле импровизированного винного фонтана сидела темно-красная фигура в тюрбане. Эмма Латинская за весь вечер не проронила ни единого слова. Она молча курила, рассматривая гостей. Увидев приближавшегося к ней Бориса, она поманила его, и едва он подошел к ней, крепко ухватила за руку, притянув к себе:

— Вы как, в порядке?

— Что касается моей любви к вам, то в абсолютном порядке. Больше того, я счастлив… — и он галантно поцеловал надушенную руку.

— Спасибо… — голос Эммы Латинской дрогнул, на глазах выступили слезы: ей вдруг показалось, что этот вечер продлит ее жизнь…

Она пристально посмотрела в глаза Борису — не ошиблась ли она в своем выборе? Нет, такой человек не может быть подлецом. Она выбрала его, и он не предаст ее, одинокую, никому не нужную старуху, дряхлую и насквозь больную, стоящую одной ногой в могиле… Главное — он русский, и Эмма до конца своих дней будет слушать русскую речь, видеть русского мужчину… Таинственность, которую она напустила в связи с этим браком, скоро растает, как утренний туман… Она все объяснит ему. Все так просто. Ей нужен надежный друг.

Борис, Бланш и Эмма встретились утром за завтраком.

— Жить втроем — что может быть прекраснее, — хозяйка сощурилась от яркого солнца, заливавшего террасу. Еще несколько часов назад здесь стояли накрытые столы, звучала музыка, на танцевальной площадке целовались парочки… Сейчас все вокруг дышало покоем, всюду был безукоризненный порядок, даже цветы на столе казались только что сорванными и хранили на лепестках прозрачные капли росы…

Патрисия принесла поднос с кофе и неслышно удалилась.