Анастасия Орехова - Больше не уходи

— Все равно не понимаю, к чему ты клонишь.

— Ты только не подумай, что я пытаюсь вас свести, я не уверена, что ей нужен любовник… — Валентина покраснела, — но что нам стоит организовать «случайную» встречу Ирмы с тобой… выдав тебя, предположим, за модельера или дизайнера, визажиста или человека от искусства, причем довольно богатого и обладающего бездной вкуса…

— Зачем? — Костров начал терять терпение. Он не считал себя дураком, но пока в словах Валентины он не нашел ничего для себя интересного или хотя бы понятного.

— Затем, что она может прислушаться лишь к мнению профессионала, специалиста… А тебе нужно будет просто замолвить обо мне пару слов… Ну что тебе стоит сказать ей о том, что как модельер я весьма перспективна, талантлива, работоспособна, что в меня можно вкладывать деньги… То, как ты разрекламируешь меня, мы сможем обсудить с тобой отдельно, но главное, когда она с твоей помощью поверит в меня, ты ей посоветуешь обратиться к своему мужу-банкиру за помощью… Мол, надо дать возможность Валентине проявить свой талант, организовать показ ее коллекции, свозить пару раз в Париж, а уж после этого делать деньги на ее к тому времени громком имени… Открыть Дом моделей, ателье, магазин — все, что угодно…

— Никогда бы не подумал, что услышу такое из твоих уст, Валечка… Да ты просто рехнулась! Ты вообще-то представляешь, что предлагаешь мне? Играть роль какого-то идиота, помешанного на женских тряпках?

— Ну и что с того? Неужели ты еще не понял, что я могу быть благодарной. Надень часы, теперь ты успокоился, что они не заработаны мною на панели?

— Я не возьму часы… Потому что все это сильно смахивает на взятку…

— Да хоть бы и так. Разве они тебе не понравились?

— Какое это имеет значение?

Костров хотел еще что-то сказать, но вдруг почувствовал за своей спиной какое-то движение. Обернувшись, он увидел рядом с собой красивую молодую женщину в облегающем черном платье с золотой сумочкой. Тяжелые, свитые из многочисленных цепочек золотые серьги свисали почти до плеч, на груди плоской змеей блестела массивная золотая цепь. Пальцы были унизаны драгоценными перстнями и кольцами. Фантастичная женщина смотрела на него в упор.

— Знакомьтесь, это Ирма, — представила Валентина. — А это тот самый непробиваемый Альтшулер, Михаил Яковлевич. Думаю, что вы, Ирма, можете называть его просто Михаилом.

Костров от такой наглости посерел.

— Очень приятно, — он все же приподнялся и поцеловал Ирме руку. — Вы похожи на Таис Афинскую…

После жуткой драки, а вернее, трепки, которую Анна устроила в гостинице Маше Сотниковой, думая, что это соперница, Лариса, получив свои деньги, вынуждена была взять несколько дней за свой счет, чтобы дать возможность Маше успокоиться. Все равно не обошлось без скандала: Маша приехала к ней домой и, ворвавшись в квартиру, сама набросилась на нее чуть не с кулаками:

— Ты же говорила, что она воспитанная женщина. Что она дочка профессора. Ничего себе доченька, вцепилась мне в волосы и чуть не содрала с меня скальп! Давай мне сто долларов, иначе я все расскажу ей…

Лариса, напуганная не меньше Маши, без слов отдала ей деньги.

— Тебе было больно? — посочувствовала она. — Извини, кто бы мог подумать, что у нее будет такая бешеная реакция… Я все хотела тебя спросить, а где тот костюм, который я дала тебе на время?

— Если честно, я его испортила… Понимаешь, не вытерпела, одела его в тот же день и поехала в город… Там на Пушкинской площади, в «Макдоналдсе», подцепила одного кадра… И мы пошли с ним в ларек… Там даже раздеться негде было… Пришлось прямо в костюме, они его так уделали… Пришлось застирывать… А подкладка в одном месте даже оторвалась… Мужики, они же скоты!

— Ну хоть заплатили?

— Заплатили, но так, мелочь… И вот представь, в самый разгар, когда мы все втроем устроились за ящиками, на топчане, к нам стал ломиться какой-то парень… Я, собственно, за этим к тебе и пришла… Понимаешь, он колотил кулаками в дверь и звал, как ты думаешь, кого?

— Не знаю… Откуда мне знать?

— Он звал Валентину… Вот я и подумала, что это был, наверно, Невский или кто-то еще из ее знакомых… Я со спины похожа на нее, да еще была в этих чертовых перчатках… желтых… Причем одна у меня выпала из кармашка на улице, перед входом в ларек… Лариса, нехорошо мы поступили…

— Ты про Анну?

— Нет, про Валентину… Понимаешь, когда этот парень стоял возле ларька, он же все слышал… Валерка, с которым я пришла, он же ни на минуту не остановился и продолжал делать свое дело… Говорю же, скот… Можешь себе представить, что испытывал парень, стоя под дверью и слушая все это? Ведь он думал, что там Валентина… А что, если мы ей сломали жизнь?