Читра Дивакаруни - Дворец иллюзий

Видя это, Дурьодхана засмеялся, уверенный в своей победе. Жестом он грубо подозвал меня и усадил себе на колени. И, в конце концов, я обратила свой взор к Карне. Он был моей последней надеждой, единственным, кто мог остановить Дурьодхану. Его непоколебимое лицо выражало лишь ожидание. Я знала, чего он хочет: чтобы я упала на колени и умоляла о милосердии. Тогда бы он защитил меня. Но я не унизилась бы так, даже под угрозой смерти.

Он был нашим врагом. К тому же я только что дала отпор его попытке проявить дружеские чувства. Почему тогда я чувствовала себя преданной из-за того, что он не пришел мне на помощь?

Я держалась, как могла, чтобы не заплакать. Я собрала всю свою ненависть и сосредоточила ее на Карне. Когда он увидел презрение в моих глазах, то его лицо побелело, словно оно было вырезано из слоновой кости. Дурьодхана торжествовал. Он закричал Духшасану:

— Забери у Пандавов их красивые одежды и украшения. Все это теперь принадлежит нам!

Мои мужья скинули свои верхние одеяния, золотые цепи и браслеты прежде, чем Духшасана смог дотронуться до них. Карна смотрел на переливающуюся массу так внимательно, как будто она могла рассказать ему какой-то секрет. Его рот скривился в невеселой улыбке.

— Почему к Драупади должно быть другое отношение? Снимите одежду и с нее.

Певцы воспели в песнях, как Духшасана стал срывать с меня сари, но под каждым покровом ткани обнаруживался следующий. Что за чудо это было? Я не знаю. Я закрыла глаза. Несмотря на все мои усилия, я не могла подавить дрожь. Я стояла, сжав в кулаках края сари, как будто этот жест мог спасти меня. Меня — гордую и обожаемую жену величайших из царей всех времен, постигло ужаснейшее из унижений для женщины, какое только можно представить. Все сидели, замерев, глядя на все усилия Духшасана. Колдунья как-то сказала мне: «Когда ты окажешься в большой беде, думай о ком-нибудь, кто любит тебя». И я пыталась представить лицо Дхри. Но я лишь видела, какими беспомощными, полными гнева станут глаза моего брата, когда он узнает, что со мной произошло.

И тут я подумала о Кришне. Потому что больше никто не мог мне помочь. Он не должен был мне ничего, мы даже не были родственниками. Возможно, поэтому я смогла сконцентрироваться на нем. Я думала об улыбке Кришны — той, которая появлялась безо всякой причины. Тут же все звуки вокруг меня приглушились: сопение Духшасаны, шепот придворных. Я оказалась в саду. В озерах плавали лебеди, с дерева, возвышавшегося над остальными, падали лепестки голубых цветов, и я слышала шум водопада. Ветерок приносил аромат сандала. Кришна сел рядом со мной на прохладную каменную скамейку. Нежно посмотрев на меня, он сказал: «Никто не сможет опозорить тебя, если ты не позволишь этого».

Я с удивлением поняла, что он прав.

Пусть они смотрят на мое обнаженное тело, подумала я. Почему я должна стыдиться? Это им, а не мне должно быть стыдно за свой поступок, выходящий за все рамки человеческого достоинства.

Разве это не чудо?

Кришна кивнул. Он взял меня за руку, и я почувствовала, как расслабилось мое тело, и кулаки разжались. Он улыбнулся. Когда я уже хотела улыбнуться ему в ответ, в моем сознании возникло другое лицо. Я увидела глаза, горящие ненавистью, и услышала слова, ставшие моим проклятием, пронзившие меня, словно отравленная стрела. Его наказание превзошло мое преступление.

«Карна, — сказала я, — ты преподал мне хороший урок. Но неужели жажда мести сильнее желания быть любимым? Что за злая сила овладевает человеком, вынашивающим в своем сердце это черное чувство?»

Постепенно моя рука выскальзывала из ладоней Кришны, его лицо становилось размытым, постепенно исчезая.

Я открыла глаза. На мне все еще была одежда, а Духшасана лежал рядом без чувств.

Переступив через него, я обратилась к присутствующим резким, словно ломающийся лед, голосом:

— Вы все погибнете в битве, которая начнется с сегодняшнего дня. Слезы ваших жен и матерей будут во сто крат горше моих. Все королевство превратится в кладбище. Не останется ни одного наследника из Кауравов, чтобы помолиться об убиенных отцах. И этот бесславный день, когда вы попытались унизить беспомощную женщину, останется в истории навсегда.

Обращаясь ко всем, я не сводила взгляда с Карны. Меня утешало только одно: события сегодняшнего дня навсегда избавили мое сердце от сомнений. Больше никогда я не буду мечтать об этом человеке.

Позади я услышала клятвы мести, которые произносили Бхима и Арджуна, а также мольбы слепого царя, просившего меня смягчить проклятие. В моем сознании лицо Кришны растворялось в красном мареве, но я уже не могла и не собиралась останавливаться.