Елена Хантинг - Услуга за услугу [litres]

Мы втроем вошли в лифт, и я не сомневаюсь, что Кинг немедленно пожалел о своем решении, потому что смердели мы с Руком, как мешки с перестоявшими отбросами. Кинг несколько раз нажал кнопку нашего этажа, и дверцы закрылись.

– За мной еще один удар, – Рук принял боксерскую стойку. Я широко развел руки:

– Да на!

Он врезал мне в селезенку, и я попятился, схватившись за поручень, чтобы не упасть (удар у Боумена поставлен что надо). Откашлявшись, я спросил:

– Так и будешь костьми ложиться на пути у нас со Стиви?

– Нет, если она сама не против. – Дверцы разъехались на нашем этаже, и Боумен шагнул в холл, задержав ладонь напротив сенсора. – Но если ты разобьешь ей сердце, я тебя пополам разорву.

– Я не буду возражать.

– Рад, что мы наконец пришли к единому мнению.

В день возвращения сборной я проснулась ни свет ни заря. С тех пор как общение с Бишопом сошло на нет, я практически потеряла сон. А после присланного несколько дней назад смс «Нам надо поговорить» на душе стало еще хуже: по моему опыту, такое сообщение никогда не предваряет приятного разговора.

С полчаса я слонялась по квартире, прежде чем мною окончательно овладело беспокойство, и я решила заняться чем-то активным, чтобы пережечь тревогу. Я знала, что хоккеисты разъедутся по домам в середине дня, но до этого оставалось еще несколько часов, а я не выдержу многочасового слоняния по пентхаусу в ожидании Бишопа.

Я хотела ему написать, но отвечать на смс после трехдневного молчания было бы странно. К тому же я тогда буду каждые пять секунд проверять, не пришел ли ответ, либо слать смс, пока Бишоп не ответит, и это выставит меня в жалком свете (это верно отразит мое нынешнее состояние, но я все же отказалась от этой стратегии).

Я понимала, что облажалась. Задело ли меня гуляющее по Сети вирусное видео нашего поцелуя? Да, задело. Но это же не вина Бишопа, а я на целую неделю ушла в глухую оборону, вместо того чтобы что-то решать. Потому что мне страшно. В некомфортных ситуациях у меня автоматически включается желание убежать. Пора мне повзрослеть. Запоздалые сожаления – та еще дрянь.

К счастью, Патти с Джулс пригласили меня сегодня на бранч, чтобы отвлечь от нервотрепки перед возвращением Бишопа. Отправляться в кафе еще рановато, поэтому я поехала на автобусе в клинику, переоделась в купальник и спустилась в бассейн, мечтая хоть немного унять волнение. Но дело в том, что в последние дни любая физическая активность напоминала мне о Бишопе.

Я плыла кролем на спине, мерно взмахивая руками, а в конце бассейна развернулась под водой и поплыла на животе. Через несколько взмахов я приподнялась глотнуть воздуха и вскрикнула от неожиданности, увидев на краю бассейна волосатые ступни.

– Господи Иисусе, Джоуи, что ты здесь делаешь? Что за дебильная привычка подходить незаметно?

Джоуи, пропустив оскорбление мимо ушей, как-то загадочно на меня поглядел.

– Как поживаешь, Стиви?

– Поживала прекрасно, пока ты не напугал меня до полусмерти своими хоббичьими лапами!

Ступни Джоуи всегда вызывали у меня отвращение. Подплыв к лесенке, я поднялась из бассейна. Полотенце я оставила в раздевалке, поэтому прикрыться мне было нечем, разве что скрещенными руками, которыми много не закроешь. К счастью, на мне цельный купальник, усиленный на груди. Чисто функциональный, совсем не такой, как я надевала на наши с Бишопом сеансы физиотерапии в ванне…

Господи, когда же я перестану о нем думать?

– Правда? То есть ты совсем не расстроена?

– Чем это вдруг? – я потрясла головой, вытряхивая воду из уха.

– Как, неужели ты еще не видела? – с притворным удивлением переспросил Джоуи.

Я вздохнула. У меня не было желания попадать в новую ловушку, расставленную этим человеком.

– Джоуи, почему ты не можешь оставить меня в покое?

– Стиви, я уже смирился, что мне тебя не вернуть, но мне больно видеть, как ты страдаешь из-за своей наивности, и я пришел тебя подготовить…

– К чему? – я попыталась его обойти, но Джоуи заступил дорогу и поднес к лицу телефон. Я выхватила у него мобильный, готовая швырнуть его в бассейн, но разглядела картинку на экране.

Бишоп с миниатюрной брюнеткой, льнущей к нему сбоку. Может, это и ничего. А может, и много чего. Мало ли что, короче. Тем более что Бишоп не зыркает с ненавистью в снимающую камеру. Если это действительно неспроста, мне некого винить, кроме себя. Сама сказала: зря мы переспали, это было ошибкой. Какая же я дура!