Джон Дири - Любовь и другие виды спорта

На мгновение я даже позавидовал Тому. Его поиски завершились. Он нашел ее.

Вдруг ни с того ни с сего вспомнилось вчерашнее замечание Алекса. Я смотрел, как Мишель произносит клятву, как ее щеки заливаются румянцем, а в глазах блестят слезы, слышал, как дрожит ее голос, и в башке у меня крутилось слово «раком».

Действо продолжилось в загородном клубе по соседству. Большой круглый зал, маленькие круглые столики. Шведский стол на сто пятьдесят человек. Похоже, родители Мишель выложили целое состояние.

Торжественная часть напоминала видео-повтор прошлого вечера: салаты, сочный бифштекс или рыба, торт или фрукты, тосты и речи. Том и Мишель позировали со свадебным тортом, но от швыряния букета и подвязок [1] Букет невеста кидает своим незамужним подругам, а подвязку невесты жених бросает неженатым друзьям. — Здесь и далее примеч. перев. все-таки воздержались — слава Всевышнему, благоразумие восторжествовало.

Наконец погас свет и над танцполом завертелся зеркальный шар. Диджей смикшировал классиков вроде Фрэнка, Луи и Эллы с популярными однодневками и, что совсем уж непонятно, разбавил все это гимном обманутой женщины «Я выживу».

Плеснув себе содовой, я в одиночестве торчал у бара и поглядывал на происходящее. На сердце лежала тоска: огромный зал забит гостями, в большинстве своем женщинами, а женщины — это прекрасно, незамужние женщины — еще лучше, но тут все, как на подбор, католички! Последнее обстоятельство сильно меняло дело.

Алекс, конечно же, уже кого-то закадрил. Почти весь вечер он танцевал с одной из подружек невесты — блондинкой с впечатляющим и почти обнаженным бюстом. Видя, как они смеются и прижимаются друг к другу, я искренне пожалел бедную девушку.

Внезапно рядом раздался чей-то голос:

— Привет!

Я обернулся. Рядом со мной стояла вполне привлекательная особа, высокая и темноволосая, на вид лет тридцати.

— Привет, — удивленно откликнулся я.

— Белого вина, — заказала она бармену.

Взяв бокал, снова повернулась ко мне и представилась:

— Сара Митчелл, школьная подруга невесты.

— Джек Лафферти. Университетский друг жениха.

— Похоже, тебе здесь одиноко. — Сара улыбнулась.

— Что, так заметно?

Она кивнула.

Я небрежно пожал плечами:

— Так, наслаждаюсь видом простого человеческого счастья.

— Обдумываешь новую книгу?

— Как ты сказала?

— Я слышала, что ты писатель.

Я напрягся. Раз навела справки, значит, не просто так подвалила.

— Пока только учусь, — неловко пошутил я. — И вкалываю в банке.

— Понятно и знакомо. — Она оглядела танцующие пары. — А я — музыкант, маскирующийся под юриста.

— Правда? — удивился я такому совпадению. — И на чем ты играешь?

— На гитаре. Классической. — Она покосилась на меня и заговорщически добавила: — Но у меня есть «фендер» [2] Легендарная марка гитары. .

— Да ну? — рассмеялся я.

— Странно, правда?

— Есть малость.

— Девочкам ведь полагается играть на фортепьяно или на флейте, да?

— Ну, типа того.

— Вот и моя мама тоже так считает, — усмехнулась она.

Зазвучали начальные аккорды «Свободы» Джорджа Майкла. Публика завизжала от восторга и бросилась на танцпол.

— Знаешь, — Сара поставила свой бокал на стойку, — я не видела, как ты танцуешь.

— И ничего не потеряла.

— Да ладно. Смотри, сколько народу. — Она оглянулась на толпу, уже вовсю дергающуюся в центре зала. — Тут никому до тебя и дела нет.

Я пригляделся к ней повнимательнее. Приятное лицо с мягкими и утонченными чертами — аккуратный нос, изящные губы, волевой, но не грубый подбородок, веснушки, разбросанные по переносице, словно напоминание о солнечном детстве. Но больше всего меня поразили ее глаза. Ярко-зеленые, с коричневыми и серыми крапинками, они казались огромными на узком лице. И странный взгляд — пристальный и требовательный, я однажды видел такой взгляд у какого-то ночного зверька. Удивительно, но этот чуточку звериный взгляд вовсе ее не портил. Привлекательная девушка. Даже красивая. И футболка с потертыми джинсами ей очень к лицу.

Ладно, одернул я себя, машины тоже бывают красивыми. Но лично я никогда не заведу машину, даже самую красивую, даже самую великолепную, пока живу на Манхэттене. Если подумать, чем круче машина, тем меньше она мне нужна. Нью-Йорк — не лучшее место для красоты. Слишком рискованно и слишком накладно. Я и сам как Нью-Йорк — красота мне ни к чему. Вместе с очередными проблемами и суетой.