Джон Дири - Любовь и другие виды спорта

К тому же он всегда был рьяным католиком. Католичество — вещь растяжимая. Взять вот беременность, с ней все просто: либо женщина беременна, либо нет. С католичеством все гораздо сложнее. Наша церковь предоставляет верующим право придерживаться более свободных или более пуританских взглядов. Вот почему крайними точками католицизма являются доходящее до абсурда попустительство и полный деспотизм. Я всегда был довольно либерален, тогда как Том, по-моему, был ужасно консервативен. Во время учебы в колледже, да и после его окончания мы не раз сталкивались лбами по самым разным вопросам — от контроля над рождаемостью и гомосексуализма до исключительного права мужчин на духовный сан и нравственного облика Папы Римского. Глубоко неверующий протестант Алекс обожал слушать наши католические дискуссии — прихлебывал пиво и переводил заинтересованный взгляд с меня на Тома и с Тома на меня, точно наблюдал за теннисным матчем. Зная упертость Тома, я, честно говоря, сомневался, что он когда-нибудь найдет себе жену.

Вот поэтому я удивился новости о его женитьбе, но ничуть не удивился, увидев Мишель. Она напомнила мне мою мать. А еще монашку. Бледная, невзрачная, с тоненькими серенькими волосиками и невыразительными глазами. Собственная реакция на невесту друга меня не порадовала. Все-таки не стоит выносить приговор после пары минут знакомства, к тому же мы действительно опоздали.

Через полчаса мы с Алексом сидели во втором ряду и наблюдали, как Том, Мишель и преподобный отец Джордж репетируют завтрашнюю церемонию. Наклонившись к Алексу, я шепнул:

— Ну и как она тебе?

Алекс сложил руки на груди, придирчиво оглядел невесту и задумчиво прищурился. Спустя несколько секунд раздумий он прошептал:

— Она никогда не даст ему раком.

Предсвадебный ужин оказался недурен, но, как и следовало ожидать, банален: за сочным бифштексом последовали глупые тосты родственников и друзей. Вино выглядело соблазнительно, но я мужественно хлебал чай со льдом.

Вернувшись в отель около девяти, я услышал жуткий гам, доносившийся из бара. Ясно, наши уже в сборе. Я распахнул дверь, и меня встретили радостные крики друзей, с которыми мы не виделись несколько лет. В баре было душно от дыма, гомона и смеха. Кто-то растолстел, кто-то полысел, кто-то поседел, но в целом все выглядели на уровне. Настроение у меня мигом улучшилось.

Ближе к полуночи бар погрузился в темноту, зато лица моих друзей буквально светились от удовольствия. Кроме нас никого не осталось: мы распугали всех прочих постояльцев отеля. Верный своему слову, я пил только колу.

— Все сюда! Слушайте анекдот, — раздался голос Джины от дальнего конца стойки.

Судя по дымящейся сигарете, Джина успела изрядно набраться. На трезвую голову она не курит. Живет Джина в Бостоне и уже дважды бегала знаменитый бостонский марафон. Все нехотя замолчали.

— Значит, так. Бог создал Адама, а потом и говорит ему: «Адам, ты клевый малый. Просто клевый. Ты — мое лучшее творение. Я создал тебя по своему образу и подобию. Поэтому я дал тебе то, что отличает тебя от остальных моих творений».

«А чего ты мне дал-то?» — заинтересовался Адам.

«Во-первых, большущий мозг».

«Супер! — обрадовался Адам. — Спасибо, Боже. Так это все, что ль?»

«Нет, не все. Еще дал я тебе самый большой пенис».

— Неправда! — вдруг встряла Энн.

— Правда, — возмутилась Джина, недовольная тем, что ее перебили.

— А как же лошади и слоны? — не успокаивалась Энн. — Ты что, ни разу в зоопарке не была?

И тут дамы принялись переглядываться, кто с видом умудренного знатока, а кто с выражением искреннего удивления.

— Имеется в виду, относительно размеров тела, — вставил я, понимая, что Джина сама никогда не сообразит.

— Во! — подхватила она. — Спасибо, Джек. — Повернулась к Энн и рявкнула: — Молчать и не перебивать!

Все засмеялись.

— Черт, забыла, на чем остановилась.

— Самый большой член, — охотно подсказали мы.

— Ах да. Значит, Адам говорит Богу: «Вот это да! Спасибо, Боже».

Но тут Бог добавляет: «Только есть один нюанс».

«Начинается… Какой еще нюанс?»

«У тебя не хватит крови, чтобы пользоваться мозгом и членом одновременно».

Девушки чуть не повалились со стульев от хохота. Мы тоже посмеялись, но как-то вяло, снисходительно, хотя и без обиды.

Ох уж эти шутки про мужской член! Никогда не мог понять, что в этой части тела такого забавного и почему анекдоты о ней пользуются бешеной популярностью. Вот и сейчас, глядя трезвым взглядом на подвыпивших и хохочущих друзей, я недоумевал, над чем же они, собственно, смеются.