Владимир Андреев - Жажда мести - Жажда мести. Храм любви

Мальчик позвал сестру:

— Иди, тетя хорошая, она похожа на нашу маму и такая же добрая. Она нас не будет бить.

Эти слова ранили мать, словно острый нож. Ей показалось, что она ослышалась, не может быть, какое чудовище осмелится поднять руку на невинного ребенка?

— Как ты сказал? Разве вас здесь бьют?

— Да. Дядя бьет нас почти каждый день с тех пор, как дяди Рама не стало. Он даже в школу не разрешает нам ходить, мы сидим целый день взаперти.

Мать была потрясена, этот негодяй избивал ее детей, он задумал свести их в могилу. Еще немного, и они превратились бы в слабоумных затравленных зверьков, молящих только о том, чтобы их не били и давали какую-нибудь еду.

Что же здесь происходит, какие еще преступления необходимо совершить убийце, чтобы насытить свою кровожадность?

— Дядя Рам ушел от вас?

— Он умер.

— Умер? Как?

Девочка предостерегающе покачала головой, давая брату знак молчать. Она знала, если они проговорятся, это будет стоить им жизни, отчим не остановится перед их убийством, ему уже нечего терять.

— Дядя Санджей и дядя Хералал… — начал мальчик.

— Бобби, не надо! — вскрикнула девочка.

— …они убили дядю Рама. Сбросили его с лестницы и сказали, будто он сам упал.

— Не бойся, Бобби, продолжай. Я никому ничего не скажу. За что они убили Рама?

— Потому что он услышал, что говорил дядя Хералал.

— Что же он говорил?

— Он сказал, что убил нашего дедушку.

У Арти потемнело в глазах — какие чудовищные злодеяния творятся под этой крышей! Теперь она поняла, что хотел сказать отец, когда разговаривал с ней в последний раз по телефону. Он собирался открыть имя преступника, но тот помешал ему. Это Хералал привел в дом своего племянника, словно стая коршунов, они кружили над золотом Арти, убивая всех, кто им мешал, не жалея даже детей.

— Нам очень страшно, тетя, — не выдержала Кавита. Она бросилась в объятия матери. — Спасите нас!

— Теперь вам нечего бояться! Считайте, что с сегодняшнего дня рядом с вами ваша мама, а моих детей никто тронуть не посмеет. Клянусь всеми святыми на свете, они ответят за смерть невинных людей!

Спальня Нандиньи была выдержана в белых тонах — белые стены, мохнатый белый ковер, огромная круглая кровать, покрытая белым шелковым покрывалом, зеркальный потолок, отражающий девушку, разметавшуюся на кровати. Рядом с ней валялся запечатанный конверт, на прикроватном столике стоял стакан, отбрасывающий красноватый отсвет на белые шторы.

Неслышными шагами Санджей привычно вошел в спальню. Некоторое время он присматривался к девушке — жива ли она или уже слишком поздно. Белый халат, распахнутый на груди, чуть приподнимался в такт дыханию, Нандинья была без чувств.

Он подошел ближе, взял со стола почти пустую бутылку виски и усмехнулся; что ж, самоубийца выбрала надежный способ лишиться жизни. Не так-то легко поднять на себя руку, преступить через заповеди.

Молодой человек осторожно поднял стакан, посмотрел его на свет и поставил обратно. «А что, если ей помочь?» — подумал убийца. Свидетелей нет, конверт с показаниями исчезнет в его кармане, и никто не узнает, почему произошла эта смерть. Мало ли что послужило причиной, например, неприятности на работе, неудачная карьера. Девушка начала пить, долго так не могло продолжаться, и она покончила с собой.

Он опять взял стакан, подошел ближе к своей любовнице. Она дышала глубоко и ровно, темно-вишневые губы открылись, показав ровные белые зубы. Достаточно влить ей в рот содержимое стакана — и он разом избавится от ревнивой подружки и от опасной свидетельницы.

Вдруг убийца заметил, что девушка смотрит прямо на него, молча ожидая смерти.

— Очнулась? Значит ты вот этим собиралась травиться? Я не позволю тебе совершить страшную ошибку! — быстро перестроился Санджей. — Ты никогда не умрешь, любимая!

С этими словами он швырнул стакан в стену, и он разбился на мелкие осколки. По белой поверхности стены поползло отвратительное белое пятно, напоминающее очертаниями спрута.

— Вставай, дорогая.

— Я не хочу.

— Хорошо, подожди меня здесь.

Молодой человек прошел на кухню, быстро приготовил крепкий кофе и заставил ее выпить всю чашку.

— Ну как, тебе лучше?

— Да, — простонала девушка.

— А теперь поговорим. Неужели ты думаешь, что я променяю мою Нандинью на какую-то ничтожную манекенщицу? Да она сама липнет ко мне, прохода не дает. Я ее не гоню, пусть за мной бегает. Ты же потеряла работу, а у нее большие связи.