Софи Джордан - Герцог покупает невесту [litres]

Мистер Бирд протянул руку и взял ее за локоть, чтобы помочь ей встать. Она дернулась в сторону и яростно посмотрела на него.

– Не надо.

Этого он от нее не получит. Он не уйдет отсюда сегодня с мыслью, что как-то помог ей. Спустя столько лет. После того как дал обещание.

– Пойдем, – приказал Хайнс, строго посмотрев на нее сверху вниз, словно она была несносным ребенком, который не поспевал за ним.

Элис выпрямилась, расправила плечи и подняла голову. Она пойдет. Никто не будет ее тащить.

Одобрительно кивнув, он отвернулся, не выпуская из рук другого конца веревки. Он поднялся на платформу, ведя за собой девушку. Веревка натянулась, сдавив ей шею. Казалось, что Хайнс хочет затащить ее в ад.

Грубая веревка натирала нежную кожу шеи. Элис поднялась на платформу и последовала за Хайнсом, остановившимся в центре помоста. С высоты базарная площадь казалась больше. Повсюду были люди, которые жадно пялились на нее. Никогда прежде она не видела столько людей в одном месте.

Она с трудом сглотнула и приказала себе не падать духом.

«Нельзя, чтобы они увидели, как ты напугана», – сказала она себе.

Даже если она действительно испытывала страх.

Она выживет, как выживала не раз до этого. Она сможет пережить этот день.

Судьбе было угодно, чтобы он задержался в этой дыре.

Маркус медленно ехал по деревенской улице, лавируя между повозками, бегающими детьми и прилавками, полными горячих пирогов, копченостей и жареной свинины.

Несколько раз ему пришлось остановиться. Его мерин по кличке Буцефал раздраженно мотал головой. Ему явно не нравилась эта толпа, которая мешала ему разогнаться. Маркус понимал своего коня. Именно поэтому он собрался в это путешествие, именно поэтому покинул Лондон. Он чувствовал, что задыхается. Ему не хватало воздуха. Его окружали люди, которых он уже не мог терпеть, включая себя самого.

Он похлопал коня по шее:

– Спокойно, парень. Мы скоро уедем отсюда. Я знаю. Я тоже хочу побыстрее отсюда убраться.

Выпрямившись, Маркус ослабил воротник плаща и поморщился от неприятного запаха. Он гадал, как далеко находится соседняя деревня. Ему срочно нужно было принять ванну, и он поклялся, что сегодня вечером будет спать в кровати. Желательно на пуховой перине и хрустящих простынях.

Внезапно людей на улице стало еще больше, и ему пришлось остановиться. Он приподнялся на стременах и вытянул голову, пытаясь понять, что происходит впереди и что помешало ему ехать дальше.

За толпой он ничего не мог разглядеть. Все люди смотрели в одном направлении, стоя спиной к нему. Они пытались протиснуться вперед, чтобы лучше видеть то, что происходило вне поля зрения Маркуса.

Вздохнув, он обернулся, соображая, не лучше ли повернуть назад и найти другую дорогу из деревни.

Грузная женщина с лицом, напомнившим Маркусу о бульдоге, которого любил выгуливать директор его школы, рванулась вперед, не обращая внимания на тех, кто попадался ей на пути, включая его и Буцефала.

Прорываясь мимо, она тяжело опустила ладонь на круп коня.

Маркус крикнул ей сверху:

– А что здесь происходит?

Она замерла и повернулась к нему, махнула рукой, двигая челюстью, так что заколыхался ее двойной подбородок:

– Разве не знаешь? Там аукцион на площади.

Словно в ответ на ее слова толпа заволновалась. Со стороны площади донеслись крики:

– Начинается!

Женщина забыла о существовании Маркуса и принялась энергично протискивать свое массивное тело сквозь толпу.

Неужели все это из-за какого-то аукциона?

Маркус снова оглянулся. Теперь вернуться назад было бы очень сложно. Ему пришлось бы двигаться против толпы. Он решил продвигаться вперед, постараться обогнуть площадь и вырваться из этого кошмара.

По дороге Маркус не переставал гадать, что могло вызвать такое оживление крестьян. Возможно, с аукциона продавали козу с двумя головами. Он отбросил эту глупую мысль и выехал на площадь.

Тут ему снова пришлось остановиться. Люди сильно толкали друг друга, но, казалось, им до этого не было никакого дела. Все они смотрели на клетки для скота, стоявшие в центре площади.

Маркус проследил за их взглядами, пытаясь понять, что так заинтересовало эту деревенщину.

В дальнем конце площади перед клетками возвышался помост. Внимание Маркуса привлек человек, стоявший на платформе.

Это была женщина. У нее на шее болталась веревка, другой конец которой держал в руках мужчина, выкрикивавший в толпу: