Ольга Кирсанова - Венера из Антальи

Поздоровавшись с нами, как со старыми добрыми знакомыми, полицейский что-то бросил переводчику.

— Господин офицер удивлен: стоило оставить вас на какие-то сутки, и у вас вновь начались неприятности, — пояснил тот. — Никогда не видел таких проблемных курортников!..

— Но эти проблемы уж точно не по нашей вине! — я насилу улыбнулась. — Катались на скутере, случайно налетели на камни… Такое со всяким может случиться. Господин офицер прибыл сюда, чтобы поинтересоваться нашим самочувствием? Или чтобы помочь отремонтировать скутер?

Пузатый перевел. Усач подумал, улыбнулся и выдал весьма длинную фразу. В его интонациях прозвучал явный укор.

— Полиции известно, что господин Никита Кирсанов, — переводчик кивнул в сторону брата, отсчитывающего купюры, — уже побывал на месте кражи. То есть в городском музее. Говорят, что убийц, насильников и воров всегда тянет на место преступления. Господин офицер, конечно, больше не подозревает вас в причастности к ограблению музея… Но все-таки будет лучше, если вы поясните причину.

Заслышав об «ограблении музея», публика заметно оживилась. Теперь к моей неловкости примешивалось еще одно чувство — стыд вора, застигнутого с поличным.

— Понимаете ли, я просто поддался общему ажиотажу, — с улыбкой пояснил Никита. — Вы ведь нас действительно ни в чем не подозреваете, правда? Сотни людей, узнав об ограблении, поехали посмотреть, как такое могло произойти и могло ли произойти вообще. Чем же мы хуже всех? Кстати, мне уже кажется, что пропажа Венеры Анталийской заинтересовала публику куда больше, чем бессмертное наследие античности!

Логика брата была безупречной. Спорить с ним не имело смысла.

Солнце палило нещадно. Влажное платье на мне как-то незаметно высохло. Любопытствующие, насытив взор нашей с Юлей неловкостью, неторопливо покидали пирс. Укрощенный деньгами прокатчик, в очередной раз пересчитав полученные от Никиты доллары, пожелал нам всего хорошего и пригласил заходить еще.

Усатый полицейский инспектор коротко козырнул и выстрелил недлинной, но весьма эмоциональной фразой. И хотя пузатый перевел ее как «всего наилучшего!», по интонациям я определила, что он явно что-то недоговаривает…

— Последний раз я испытывала подобный стыд в пятом классе, когда мальчик, с которым я не хотела дружить, на физкультуре облил меня сзади краской, — вспомнила Круглова.

— Предпочла бы быть облитой не только краской, чем номинироваться среди наших отдыхающих на роль воровки, — я вновь осмотрела свое платье и с удовольствием констатировала, что в таком виде можно возвращаться в гостиничный номер.

— Как говорится, «пять минут позора» — и мы в дамках! — белозубо улыбнулся брат. — Может, расскажете, что с вами произошло?

Самое приятное время на отдыхе — вечер. Словно именно для него и жаришься на пляже, ездишь на экскурсии. Спадает жара, на землю опускается волшебная субтропическая ночь, пронизанная таинственными звуками цикад и расчерченная трассерами светлячков. В небе загораются мохнатые южные звезды. Даже сегодняшние приключения не могли окончательно испортить это чудесное время, кульминацией которого стал, конечно же, ужин в ресторане отеля. Приятно было сознавать, что за все, кроме вина и минералки, уже заплачено, а потому можешь позволить себе все, на что упадет взгляд.

Оля, как обычно делает на отдыхе, налегала на морепродукты. Жареные кальмары, нарезанные золотистыми кольцами в компании с микроскопическими корнишонами, смотрелись в ее тарелке вполне аппетитно. Я заказал мелкую рыбешку, жаренную во фритюре, и овощной салат. Юля отдала предпочтение мясу. Сегодняшний день, богатый на события, мы решили отметить вином.

В Москве практически никогда не придерживаюсь правила, что белое вино сочетается с рыбой, а красное — с мясом. Однако не хотелось ударить лицом в грязь перед официантом. Потому на нашем столе и появились три бутылки, две белого и одна красного вина. Пить все и сразу не обязательно, недопитое неизменно сохраняется на столе до следующего ужина.

Я разлил вино по бокалам:

— Ну что, за успех будущего предприятия? — имелась в виду премия за возвращение скульптуры.

— За будущее никогда нельзя пить. Можно сглазить, — предупредила суеверная Оля, — мне кажется, лучше всего выпить за то, что сегодня мы все остались живы.

— И пока еще на свободе, — добавила Юля Круглова.