Ольга Дрёмова - Танго втроём. Ветренное счастье

— Ты рада? — Артемий Николаевич достал синюю пятирублёвую купюру, положил её на счёт и, прижав обе бумажки салфетницей, поднял глаза на дочь.

— Чертовски, — не в силах скрыть своего разочарования, Полина усмехнулась одной стороной рта.

— Тебе не понравилась моя идея? — Горлов закрыл кошелёк и убрал его в карман, делая вид, что не замечает кислого выражения на лице дочери.

— Нет, отчего же, задумка просто гениальная. Могу я спросить, ты придумал это сам или тебе кто-то подсказал? — не считая нужным ломать комедию, Полина криво усмехнулась, и взгляд её небесно-голубых глаз в одно мгновение стал холодным.

— Сорока на крыльях принесла, — неопределённо ответил Горлов.

— А больше она тебе ничего не принесла? — в тоне Поли послышалась плохо скрываемая злость.

— Принесла, — положив ладони на стол, словно на партийном собрании, Горлов на миг замер, а потом в его глазах появилось что-то такое, отчего по спине Полины, словно в предчувствии неприятности, побежали мурашки. — Скажи мне, девочка, с какой целью ты завтра должна идти в больницу?

— В больницу? — почувствовав слабость, Поля ухватилась рукой за край стола. — Кто тебе сказал?

— Это неважно, — серо-болотные глаза Горлова впились в лицо дочери. — Это правда, что ты собираешься избавиться от ребёнка?

— Это не твоё дело, — чувствуя, как к груди подкатывается волна противного страха, Поля почти перестала дышать. — Это не твоё дело, — снова повторила она и, заёрзав на стуле, со страхом посмотрела в лицо отца.

— Это мой внук, — негромко уронил Горлов, — а значит, меня это касается напрямую.

— А что мне остаётся делать? — пальцы Полины беспокойно забегали по краю стола, накрытому белоснежной скатертью.

— Он отказывается на тебе жениться? — каждое слово давалось Горлову с трудом.

— Да… — опустив голову, Поля всхлипнула, но Артемий Николаевич не мог понять, было ли это искренне.

— Почему? — голос генерала почти перешёл в шёпот, но, несмотря на то что в кафе было достаточно народа, Полина отчётливо слышала каждое его слово.

— Он женат, — так же тихо ответила она.

— Кто он? — над столиком повисла тишина. — Я тебя спрашиваю, кто он? — с нажимом произнёс Горлов. — Только не ври, я всё равно узнаю.

— Он… — внезапно в глазах Полины сверкнул огонёк и тут же погас. — Это… — её губы жалко вздрогнули. — Это теперь уже ничего не изменит.

— Ты должна назвать мне его имя, — упрямо повторил Горлов. — Кто он?

— Какая теперь разница, папа, — по горлу Полины прокатился тугой комок, и она внезапно почувствовала, что страх исчез.

— Ты же знаешь, я всё равно его найду, — от напряжения лицо генерала стало белым.

— Я не сомневаюсь. Только это произойдёт без моей помощи.

— А знаешь, Сём, когда-то давно на Тверском были не липы и клёны, а берёзы, только они почему-то засохли, и на их месте пришлось посадить другие деревья, — шагая в ногу с мужем, Марья держала Семёна под руку и, глядя по сторонам, прислушивалась к звуку собственных шагов.

— И откуда ты у меня всё знаешь? — улыбнулся Семён.

— Я же училка, — смех Марьи разлился звенящими колокольчиками. — Вот здесь, по этим дорожкам раньше прогуливались только богатые аристократы, «голубая кровь», а те, кто не принадлежал к московской знати, стояли во-он на тех боковых дорожках, — махнула рукой она, — и завидовали этим счастливчикам. Представляешь, толстые кошельки обменивались поклонами и с важным видом судачили о всякой чепухе, а простые люди толпились у стен домов и издалека глазели на всё это разодетое общество.

— Ну, после твоих слов я почувствовал себя премьер-министром, — со смехом отозвался Семён. — Только ты не очень-то задирай нос.

— Это с какой стати я его должна задрать? — не сразу поняла Марья.

— Ну, если я — премьер-министр, то ты, соответственно, жена премьера, то есть вторая леди государства.

— Ну, нет, второй я быть не согласна, — надула губы Марья.

— А на первую ты совсем не тянешь, — замотал головой Семён.

— Что?!

— Первая всегда была упитанной, а ты у меня стройная как тростиночка.

— Ну, ладно, на этот раз считай, что ты выкрутился, — смилостивилась Марья, — но в следующий раз…

— В следующий раз мы пойдём с тобой гулять по какому-нибудь другому бульвару, — предусмотрительно сообщил Семён.

Над головой Семёна и Марьи чуть слышно шептались вязы и липы; по тротуарам, весело перемигиваясь между собой, прыгали вихрастые солнечные зайчики, а с неба, пробираясь сквозь просветы между резными подвижными листиками, на город лилась ярко-васильковая глазурь, похожая на сахарную помадку, украшающую пасхальные куличи.