Ольга Бенуа - Осенние звёзды

— Моя будущая жена ждет ребенка, — брякнул Илья первое, что пришло в голову.

Александр задумался. Так вот откуда ветер дует. За последнюю неделю Светлана дважды отказалась встретиться с ним, найдя благовидные предлоги. До настоящего момента он предпочитал думать, что это временные трудности, иногда принимаясь искать причину в себе. По сто раз на дню пересыпал из одного сосуда в другой их последний со Светланой разговор, упорно отыскивая то самое случайное слово, после которого она могла так резко охладеть к нему. Теперь причина стала ясна. Такая женщина, как она, всегда выберет семью, а не просто мужчину, потому что чувство ответственности развито в ней сильнее, чем гендерные признаки. Если же Николай еще и чуток изменился, стал более внимателен к жене, то шансов у него, Александра, почти нет. Александр горько усмехнулся. Он мог заполучить любую красавицу в этом городе, но единственную желанную женщину он не в состоянии ни купить, ни завоевать!

— Спасибо, что предупредил.

— Это вы о чем? — не понял Илья.

— О том, что против меня решили выставить тяжелую артиллерию в качестве внука.

Илья нутром ощутил, что удар попал в цель, и решил дожать противника.

— Я поэтому и хотел с вами встретиться, — продолжал он сладким голосом, позволив себе снисходительно улыбнуться. — В прошлое воскресенье мы с Иванной сообщили родителям об ожидаемом прибавлении. Мама была счастлива. Мы долго разговаривали в этот вечер, строили планы на будущее, а за ужином отец одел на руку маме кольцо, очень дорогое, в знак нового начала. Мама растрогалась и согласилась.

— Ты романы писать не пробовал?

— Чистая правда. По этой причине мама с вами и рассталась без объяснений, — фраза была брошена наугад, но по исказившемуся на долю секунды лицу Александра он со злорадством отметил, что попал в точку.

Ага, значит, действительно мать решила дать отцу второй шанс. Идея прийти и поговорить была не такая уж и бредовая. Может, теперь он отстанет от нее без выяснений отношений, и все станет как раньше.

Любимая женщина, похоже, предпочла его законному супругу, это как раз понятно: новый старт, внуки, — но вот осознание того, что ее чувства к нему были так слабы, что она вмиг о них забыла… Он ведь не мог ошибаться, читая в ее глазах нежность и обожание. Неужели не было мучительного процесса выбора между ним и Николаем? Неужели он не сумел воодушевить ее своим искренним отношением, где дружба переросла в сердечное влечение. Он не успел ей сказать, что только любовью жив человек.

— Хорошо, молодой человек, я приму вашу информацию к сведению, а сейчас прошу меня извинить, время позднее, хотелось бы перед сном поужинать. Вас с собой не зову, понимаю, что у вас теперь другие заботы. Всего вам наилучшего. И Александр вышел из машины.

— Дима, я пройдусь пешком. Здесь за углом бар «Привет», так что ставь машину на стоянку и подходи, — и зашагал, не оглядываясь.

Холодный ветер развевал полы его пальто, стараясь забраться внутрь и устроиться там поудобнее. Шарф Александр оставил в машине, но не кутался в воротник пальто, вжимая голову в плечи от пронизывающего ветра. По привычке он двигался быстро, легко, с достоинством, хотя на душе лежал камень.

Дима открыл дверцу со стороны пассажирского места, Илья молча вылез. Водитель захлопнул дверь, попрощался и спокойно, без надрыва колес, отъехал от тротуара. Илья ухмыльнулся, глядя вслед бежавшим с поля боя противникам с видом героя, оборвавшего косы Медузе Горгоне. Он был безумно счастлив и, достав телефон, тут же набрал номер Иванны.

Названный Александром бар был обшарпанной забегаловкой. В каждом городе бывшего Советского Союза имеется сие культовое заведение. Никакого декора, серый бетонный пол с прикрученными намертво высокими столиками, пара-тройка тусклых лампочек в сигаретном дыму. Здесь редкость появление женщины. Исключение составляют местные падшие алкоголички с сизыми носами, которых всегда, в силу обычая, угощают на халяву. В таких местах царит демократия и равенство сословий: профессора и слесари равны, каждый человек получает плохо вымытый стакан с пивом или рюмку дешевой водки.

Мужчины со средствами приходили сюда, когда душа просила песни, когда она болела и страдала, предпочитая плохо освещенное замызганное помещение приличному современному бару. Здесь пропускали по кружечке после работы или напивались до чертиков, всплакнув на плече час назад обретенного друга.