Ги Раше - Месть Гора

— Если мой господин соблаговолит выслушать своего слугу, — заговорил Эфрон, — я расскажу ему новости, касающиеся узурпатора. Конечно, эти новости устарели, но они дадут представление о привычках и нраве Якебхера, которые, я уверен, не изменились.

Хети, манеры которого стали царственными, как и полагалось человеку его положения, предложил Эфрону присоединиться к свите.

— Господин мой, — обратился к нему Эфрон, как только Хети, как царь гиксосов, по настоянию Яприли сел на трон, — твой слуга сделал все, как ты приказывал. Я показал измазанный кровью меч моему товарищу, и это его убедило в том, что я совершил ужасное преступление, пусть и против своей воли. Вернувшись к узурпатору, все это время остававшемуся во дворце в Мемфисе, я объявил ему о твоей смерти, мой господин, и мой товарищ не стал мне противоречить. Более того, он подтвердил мои слова, но Якебхер не торопился мне верить. Но когда я вручил ему меч, ему пришлось поверить — он узнал твое оружие. Он очень обрадовался и решил его испробовать. Немедленно к царю призвали египтянина из числа дворцовой челяди, и Якебхер одним движением рассек ему горло. Несчастный упал на пол в лужу собственной крови. Якебхера зрелище позабавило, и он, смеясь, заявил, что царь, владеющий этим мечом, действительно непобедим.

С этого дня тиран всюду носит с собой твой меч, приписывая ему волшебные свойства. Он повторяет, что только благодаря могуществу этого оружия ты выигрывал битвы, в том числе и сражения с армией царя, который правит Великим Городом Юга, и всегда легко расправлялся со своими соперниками.

Что до твоего слуги, то этот ненавистный Якебхер выразил мне свою признательность тем, что вернул жену и сына. Как ты можешь догадаться, я немедленно отослал их в безопасное место, к людям моего племени, живущим в Ханаане. Они уехали тайно, благо, некоторые мои соплеменники получили разрешение навестить свои семьи. Я же решил остаться радом с Якебхером — не только потому, что мое исчезновение могло возбудить в нем подозрение, но и затем, чтобы узнать о его намерениях и быть, таким образом, тебе полезным. Знай, что с того самого дня, как ты подарил мне жизнь там, в стране кефтиу, я всецело предан тебе, мой господин.

— Но ты передо мной, — сказал ему Хети, — следовательно, тебе удалось обмануть бдительность узурпатора.

— Я должен рассказать моему господину, что я знаю о Якебхере и его ближайших соратниках. Быть может, потому что я принес ему меч, о котором он, по его же словам, мечтал с того дня, как увидел его в твоих руках и услышал, какие чудеса рассказывают о его свойствах, например, что он разбивает бронзовое оружие, Якебхер проникся ко мне доверием. Я стал его ближайшим советником и — он был в этом уверен — его самым верным слугой. Я проводил с ним больше времени, чем даже Мансум, которому, он, однако, доверял больше, чем кому бы то ни было. Якебхер думал, что мне удалось сделать то, в чем дважды терпел неудачу Мансум — избавиться от тебя, мой господин. Можешь мне поверить, тебя он боялся больше всего на свете. Он уверен, что ты — чародей и поэтому властвуешь над змеями и нечувствителен к их укусам, а еще — что тебе удалось околдовать моего господина Шарека и заставить сделать тебя своим приемным сыном и наследником трона. Еще он полагал, что своим могуществом ты во многом обязан мечу, чей клинок изготовлен из неизвестного металла, секрет которого известен только хиттитам, а их Якебхер считает колдунами.

Чтобы отпраздновать твою смерть и долгожданное обретение меча, он устроил многодневное пиршество. Ему понравилось пировать на египетский манер, как, впрочем, и всем нам, потому что гостям подаются вкусные пьянящие напитки, которые мы традиционно преподносим богам, а пирующим прислуживают красивые девушки, они играют на музыкальных инструментах, поют и в танце изгибают свои оголенные тела. Из украшений и одежды на них только пышные парики, украшенные благовонными конусами, тяжелые ожерелья и простые пояса, подчеркивающие округлость упругих ягодиц и тонкие станы красавиц. К тому же на пир обычно приглашают красивых юношей и девушек…

Употребление хмельных напитков, которое египтяне называют «посещением дома пива», вскоре стало ежедневным и любимым развлечением Якебхера, не думающего ни о чем, кроме своего удовольствия. По его настоянию я стал его сотрапезником, и нашлись люди, которые мне позавидовали, потому что я разделял удовольствия моего повелителя. Однако мне это быстро надоело — как, впрочем, и многим до меня — тем, кто не имеет природной склонности к такому времяпрепровождению. К тому же необходимость всюду сопровождать царя — занятие небезопасное: нужно льстить, не переставая, и всегда быть в хорошем настроении, даже если в глубине души и сам хозяин, и все эти радости чревоугодия уже стоят поперек горла. И во всем надо демонстрировать старание, отсутствие которого чревато большими бедами.