Линда Миллер - Флибустьер

Фиби проглотила тугой комок, застрявший в горле.

- Не приближайтесь! - предупредила она. Пришелец остался стоять на месте, около порога, но явно не был испуган. Нет, он пытался успокоить ее, и Фиби пришла бы в ярость, если бы каждая клеточка ее тела не размякла, превращаясь в воду. Он усмехнулся, и Фиби снова больно укололо ощущение, что ей знаком этот человек. Она сообразила, кто это, за долю секунды до того, как он сам представился.

- Лукас Рурк, - сказал он, протягивая руку. - Старший брат Дункана.

Фиби отступила на шаг, целясь в грудь Рурку.

- Вы тори! - сказала она.

- Я считаю себя патриотом, - ответил он спокойным, увещевающим голосом. - Слова сами по себе ничего не значат.

- Где Дункан? Вы его убили?

- Убить родного брата, как бы сильно он ни заблуждался?! - Лукас Рурк вытаращил глаза они у него были карие, в отличие от глаз Дункана, но их форма и выражение были поразительно схожи. - Признаюсь, что мной овладело такое искушение, но я бы никогда ему не последовал. Наша мать пришла бы в ярость.

Фиби неуверенно заглянула за его плечо дверь по-прежнему оставалась открытой, надеясь хоть краем глаза увидеть мужа. Но она видела одних лишь незнакомцев, таких же широкоплечих, как Лукас.

- Скажите мне, где Дункан, или я убью вас, - сказала она. - Я не шучу.

Лукас успокаивающе улыбнулся. У него, как и у Дункана, были ослепительно белые зубы.

- Не волнуйтесь, мистрисс Рурк, - сказал он. - Дункан в полном порядке, если не считать нескольких синяков. - Он оглянулся на людей, столпившихся в узком коридоре.

- Приведите его. Осторожно.

За его словами последовала небольшая суета, и вскоре в каюту впихнули Дункана, от ярости потерявшего дар речи, со связанными за спиной руками.

Лукас взглянул на него с чем-то вроде неодобрительной нежности и поцокал языком.

- Храбрый до безрассудства, - пробормотал он. - Брат, тебе следует научиться осмотрительности. Даже трусость иногда бывает полезна.

Фиби опустила пистолет и поглядела на Дункана, сгорая от желания броситься вперед и освободить его, но зная, что эта попытка будет бессмысленной, а может быть, и гибельной - Застрелить его? - спросила она у мужа. Дункан потряс ее взрывом глухого, хриплого смеха.

- Боже, ты просто прелесть! Нет, любимая, ты не должна лишать питающих меня надежд.

Она неуверенно посмотрела на Лукаса, который спокойно и невозмутимо стоял, сложив руки на груди. Он явно не принимал участия в кровавом захвате «Франчески» очевидно, осуществлял общее руководство.

- Но...

- Мой брат не причинит тебе вреда, Фиби, - мягко сказал Дункан. - Хоть он растяпа и идиот, и вместо головы у него чурбан, а политической премудрости столько же, сколько у пугала в саду нашей матери, я никогда не слышал, чтобы он грубил, насиловал и разорял.

Лукас пересек каюту и забрал пистолет из рук Фиби. От смущения и страха она чувствовала головокружение.

- Садитесь, - приказал Лукас, взяв ее за руку и подводя к кровати. Когда Фиби примостилась на краю койки, он бросил взгляд на разъяренного брата и приказал своим подчиненным: - Оставьте нас.

Один из них замешкался:

- Сэр, прикажете держать курс на Чарльстон?

- Вы знаете план, - устало ответил Лукас, еле слышно вздохнув.

Сердце Фиби подпрыгнуло к горлу и тихо стучало там, как мотылек, пойманный в ореховую скорлупу. Дункан смотрел на брата с такой надменностью, как будто он был на свободе и сам себе хозяин.

- Что случилось? - спросила Фиби, поскольку они оба молчали. Ее взгляд был направлен на Лукаса. - Это ваш корабль захватил нас?

- Не совсем так, - ответил Лукас с заметной неохотой. Он закрыл и запер на засов дверь каюты и сейчас стоял, прислонившись к ней. Отвечая, он спокойно и угрюмо встречал яростные взгляды, которые метал в него Дункан. - Мы оказались поблизости от места боя, который вы проигрывали, осмелюсь заметить и вмешались. Нападающие убрались восвояси.

На скуле Дункана заиграл желвак, веревки на его руках натянулись. Он знал, что попытка разорвать их бессмысленна, даже Фиби это понимала, но не мог не попытаться, как не мог изменить себя.

- Ну, хорошо, - сказал он шелковым голосом, который не мог скрыть его злости. - Ты спас меня, Лукас, меня и всех нас. А теперь, если ты будешь так любезен и развяжешь мне руки, вернешься на свой корабль и оставишь меня в покое...

- Извини, - сказал Лукас голосом, в котором слышалось неподдельное сожаление. - Я имею приказ нашего досточтимого отца немедленно доставить тебя в Чарльстон.