Линда Миллер: Флибустьер

Вскоре мысли Фиби чуть-чуть прояснились; и она поняла, что бессмысленно идти на врага с черпаком. Она спряталась за бочкой и, затаив дыхание, стала ждать.

Люди кричали от боли и от ярости, время от времени раздавался громкий всплеск, когда какой-нибудь бедолага падал за борт. На берегу к темному небу с ревом поднимался огромный костер, поглощая дом Дункана......И отрезая путь в будущее. Бой продолжался, и наконец Фиби казалось, что прошла вечность, превратился в поединок двух последних бойцов. Это были Дункан и английский капитан Лоуренс.

По наступившей тишине, нарушаемой только звоном шпаг, Фиби сделала вывод, что для всех остальных на борту «Фиби-Энн» бой закончился. Она не могла узнать, какая сторона победила, поскольку, снова найдя Дункана, была не в силах отвести от него глаз.

Лоуренс был отличным фехтовальщиком и в какой-то момент едва не вынудил Дункана упасть на колени, но Дункан собрался с силами и, высекая каскады голубых искр из шпаги противника, прижал его к релингу. Фиби увидела, что ее муж остановился, оценил ситуацию и пронзил шпагой сердце Лоуренса.

Дункан долго смотрел на убитого им человека, но на пожар, на суше бросил только беглый взгляд. Вырвав клинок из тела противника, он швырнул шпагу на окровавленную палубу и обернулся.

- Фиби? - прохрипел он, вложив в эти два слога все свои страхи и надежды. Она бросилась в его объятия. Они вместе встретили судьбу и изменили ее.

- Все пропало, - сказала она. - Дом... лифт...

- Неважно, - бросил Дункан, прижимая ее к себе.

И он был прав. Сейчас важно было только то, что они вместе, и, по крайней мере, в это мгновение им ничто не угрожало.

«Фиби Энн» была маленьким судном, и, поскольку уединиться на нем было негде, кое-какие с нетерпением ожидаемые последствия воссоединения Фиби и Дункана пришлось отложить. После того как пленные были связаны, а раненым оказана первая помощь, они сели на камбузе за стол напротив друг друга и сидели до рассвета, ничего не говоря, протянув навстречу друг другу руки, переплетя пальцы и соединив души.

Когда корабль на рассвете бросил якорь в бухте какого-то жалкого необитаемого острова, Фиби не узнала пейзаж. Этот остров не входил в число тех, которые она посетила во время путешествия на каноэ с Райского острова в Куинстаун, когда покинула Дункана, чтобы начать недолгую карьеру служанки в таверне.

- Что это за остров? - спросила она, стоя рядом с мужем на палубе.

Дункан усмехнулся, облокотившись на релинг и разглядывая белый пляж и густые заросли, как патриарх, осматривающий свои владения.

Странно, что вы не узнаете, мистрисс Рурк, - сказал он. - Это же сады Эдема. Фиби оглянулась, пересчитывая пассажиров корабля.

- Кажется, у нас изобилие Адамов и даже найдутся две-три Евы, - сказала она.

- Остров большой, - ответил Дункан. И он был прав.

Пока корабль танцевал на искрящихся волнах залива, Дункан и Фиби отправились на берег в одной шлюпке, Филиппа и Алекс - в другой. Обе пары расстались на пляже, направившись в противоположные стороны. В то мгновение, когда они ступили за первый поворот, Фиби обернулась и встала перед Дунканом, обхватив его руками за шею.

- Больше ни шагу, - сказала она. - Я больше не могу ждать, Дункан Рурк.

Он откинул свою прекрасную голову и засмеялся. Его смех разнесся над морем, которое так долго было его домом и его любовницей.

- Ах ты, бессовестный ребенок, - сказал он и крепко поцеловал ее.

Фиби взяла его за руку и повела в тень, где песок расстилался белой постелью, а над головой шелестел ярко-зеленый полог листвы, влажный и ароматный.

Он снова поцеловал ее, и они опустились на колени, не отрываясь, друг от друга и нежными, неловкими движениями рук пытаясь, снять друг с друга грязную, заскорузлую одежду. Они были разделены чуть ли не вечностью и думали, что разлука продлится вечно, а теперь снова нашли друг друга в Эдеме. Терпение покинуло их обоих.

Дункан опустил Фиби на песок и оторвался от ее губ, только когда расстегнул на ней корсаж и широко распахнул его, обнажая налитые груди.

- Я люблю вас, мистрисс Рурк, - сказал он. - Не хотите ли жить здесь со мной и создать мир заново?

Фиби сжала его голову руками, привлекая к своей груди, и тихо вскрикнула, когда он сомкнул губы вокруг нежного соска в страстном поцелуе.

- Я тоже люблю вас, мистер Рурк, - прошептала она. - Да... да... я хочу, чтобы это стало началом... всего... всего...

Он поднял ее юбки и, отчаянно сорвав с нее панталоны, вошел в нее одним глубоким и неистовым рывком, за которым последовал и другой, и третий, пока Фиби, охваченная наслаждением, не задрожала, растворяясь в горячем песке... И только тогда Дункан дал волю всей силе своей любви.