Кэрол Финч - Страсть под луной

- Я не собираюсь выслушивать эти оскорбления, - резко заявила Гвен. - Ты делаешь из нас посмешище, Эдгар, и я этого не потерплю!

- Ты потерпишь, потому что шла к этому двадцать лет, - прорычал Эдгар. Его мягкая манера изменила ему, когда он посмотрел на свою требовательную супругу. - Я купил кое-какую недвижимость в Вирджиния-сити и собираюсь жить здесь в летние месяцы. А когда мои железнодорожные линии на следующий год протянутся дальше, я устрою свою штаб-квартиру где угодно, только не в Чикаго. Дом твой, Гвен, и, я надеюсь, тебе будет приятно бродить там одной.

Тори понимала, что ей нужно проявить сострадание к матери, но она ничего не могла поделать. Долгие годы Гвен вертела Эдгаром, поступая всегда так, как хотела она. Гвен никогда не изливала любовь на Тори, а только снабжала ее длинным перечнем правил, как себя вести и что делать. По сути, она являлась скорее тюремщиком, поскольку была чересчур тщеславной, самовлюбленной и слишком заботилась о своем положении в обществе, чтобы быть хорошей матерью.

Когда Дру встал и помог подняться Тори, взгляд девушки был направлен только на этого голубоглазого гиганта, который выжидающе смотрел на нее.

- Скажи нам, что ты хочешь, Чикаго, - мягко попросил Дру. - Ты, безусловно, заслужила право сама принимать решения.

У нее было такое чувство, что весь мир отошел куда-то вдаль. Тори смотрела на мужественное лицо, окаймленное темными, как ночь, волосами, в голубые глаза цвета бескрайнего неба Монтаны, и понимала, где она хочет остаться.

- Я хочу, чтобы ты так же любил меня, как я тебя люблю, - прошептала она, проводя пальцем по морщинкам, окружающим его чувственные губы. - Как вечнозеленое дерево - всегда свежее, всегда молодое, я хочу испытывать это чудо каждый день, до самой смерти...

Ее слова и тихий голос, каким она произносила их, заставили Дру невольно вздрогнуть. Его заворожили загадочные слова Тори о вечнозеленом дереве. Она действительно его любила, а он был слишком слеп, чтобы разглядеть это раньше. И как хорошо она выразила то, что он чувствовал к ней, даже вначале. Их каждое новое мгновение любви дарило такое безумное наслаждение, как будто происходило впервые. Мир менялся день ото дня, но чувства Дру к этой чарующей нимфе были постоянны, даже когда он отрицал их существование.

Дру наклонился, чтобы поцеловать Тори и выразить свою нежность и привязанность к ней.

- Я люблю тебя, Чикаго, и буду любить сегодня, завтра, всегда...

- Тогда все решено, - сказал Эдгар, стараясь втолкнуть всех обратно в экипаж. - Виктория остается в Монтане со своим мужем.

- Еще не все решено, - крикнул Дру вслед Эдгару. - Ты ей скажешь или я?

Эдгар резко обернулся. Изумление было написано на его благородном лице. Он увидел, как Дру взглянул сначала на него, а потом на Тори.

- Как ты узнал?

Усмехнувшись, Дру еще сильнее прижал Тори к себе.

- Как говорит Вонг, иногда я бываю совсем слеп, но иногда я вижу даже слишком хорошо.

Никто, по-видимому, не понял, что Дру и Эдгар хотят сказать друг другу. Но это и к лучшему, так как они не собирались делиться информацией со всеми.

- Может быть, позже, - сказал Эдгар, садясь в экипаж. - Дилижанс ждет, и Гвен с Хубертом хотели бы на него успеть.

Эдгар, Гвен, Калеб и Хуберт сели в экипаж, а братья Салливан выстроились в ряд и проехали мимо Тори и Дру, насмешливо улыбаясь обоим. Наконец-то их старший брат связал себя с кем-то, кроме членов своей семьи. Наконец он нашел то, чего ему не хватало всю жизнь. Дело было не в том, что Салливаны не восхищались братом или не ценили все жертвы Энди Джо и то, что он сделал, чтобы обеспечить их благосостояние, но все четверо ждали, когда они смогут жить самостоятельно, чтобы никто ими не командовал. Теперь у Энди Джо была жена, которую не так-то просто держать в руках. На то, чтобы удерживать эту очаровательную блондинку от глупостей, у старшего Салливана уйдет все время.

Когда Салливаны потрусили прочь вслед за экипажем, Тори с любопытством уставилась на Дру.

- Ты не соблаговолишь объяснить мне, что за странный разговор был у вас с Эдгаром?

- Может быть, это лучше сделать самому Эдгару, - тихо проговорил Дру, задумчиво глядя вслед экипажу.

- Ну, скажи мне, - продолжала настаивать Тори, - что происходит?

- Да ничего не происходит, - сказал Дру, пожимая плечами. - Я думаю, будет лучше, если мы вежливо попрощаемся с твоей матерью и Хубертом. Как бы плохо она с тобой ни обращалась, все равно она твоя мать.

Тори подумала, что Дру прав. Его чувство ответственности опять возвращалось к нему. Но Тори было трудно чувствовать сентиментальную привязанность к Гвен, которая никогда не проявляла к ней и капли любви. Гвен и Тори были родными, но душевной близости между ними не существовало никогда.