Джо Гудмэн - Муки обольщения

- А как потом Панберти объяснили исчезновение Гедеона?

- Они сказали, что я похитила его, что, впрочем, было правдой. Меня повсюду разыскивали. - Джесси нахмурилась. - Не знаю, почему ты не слышал об этом, находясь

- в Англии? К тому же все лондонские газеты наперебой писали обо мне.

- Я почти не читал газет.

- Но об этом много и говорили.

- Но не мне. Вероятно, люди думали, что это будет мне неинтересно. А когда ты покинула имение?

- В январе.

- В то время я был в Линсрилде. - Ной замолчал, вспоминая. - По-моему, я слышал о каком-то ребенке... О том, которого оставили на съедение диким зверям в лесу. Кажется, ребенок погиб?

- Да. Это был сын Мэри и Дэви. Он умер через несколько дней после того, как я с Гедеоном перебралась жить к ним. Это был болезненный мальчик. Идея оставить маленького Дэви в лесу принадлежала Мэри. Она одела его в одежду Гедеона и завернула в одно из одеялец Гедеона. Когда тело обнаружили, леди Барбара приняла его за Адама Панберти. Вероятно, Эдвард придерживался другого мнения, но не стал заявлять об этом публично.

- Значит, теперь тебя считают убийцей, - угрюмо произнес Ной, - а Эдвард Панберти - законный хозяин имения и всего имущества.

Джесси кивнула:

- Я слишком все запутала, правда?

- Настоящий гордиев узел.

- Но ты веришь мне?

- Да, - без колебаний ответил Ной.

Джесси облегченно вздохнула.

- Значит, ты понимаешь, почему мне так необходимо было выйти замуж за тебя? И почему я выдумала Роберта Грэнтхэма, его семью, да и все остальное?

Ной на мгновение закрыл глаза и потер веки пальца-мч. Наконец он узнал правду, но стало не легче, а тяжелее. Никогда прежде не приходилось ему оказываться в столь сложной ситуации. Если бы он узнал об этом на борту "Клэриона", когда еще не догадывался о своих чувствах, то обязательно осуществил бы свою угрозу выбросить Джесси за борт.

- Сейчас я пока не готов разобраться в том, что ты мне поведала. Только знаю одно: ты очень любишь Гедеона, и это объясняет многие твои действия.

- Ной...

Жестом руки Ной решительно оборвал ее:

- Давай поговорим завтра, ладно? Нам предстоит длительное путешествие. Полагаю, к тому времени, когда мы доберемся до Филадельфии, мне все станет ясно.

Ной наклонился к ночному столику и потушил свечу.

- Ты прав, - тихо ответила она, вглядываясь в темное пространство комнаты. - Сейчас не очень-то подходящее время для признаний, но все-таки скажу: я тоже люблю тебя, Ной. - Джесси вытянулась и накрылась одеялом. Давай подождем.

Глава 13

В течение последующих восьми дней Ной продолжал находиться в состоянии приятного замешательства. Долгая и утомительная поездка давала возможность как следует поразмыслить над тем, о чем ему рассказала Джесси. Он уже хорошо представлял себе, как разворачивались события, и это помогло ему осознать, насколько глубок был ее страх Сыть пойманной, и как часто она рисковала жизнью ради спасения Гедеона. Такая смелость, пусть порой бессмысленная, вызывала восхищение.

Анализируя ее действия, Ной все больше и больше убеждался в том, что Джесси преследовала лишь одну цель - защитить Гедеона. Ограбление на почтовой дороге, замужество, первоначальный отказ вступать в интимные отношения, придуманный Роберт Грэнтхэм - все мотивировалось единственным желанием спасти малыша.

Нон понимал, как нелегко было ей жить с вымышленным прошлым. Она с неохотой принимала его подарки, считая, что не имела на это никакого права. Чувство вины заставляло молчать, когда речь заходила о его невесте. Но она не любила говорить и о Роберте, так как ей приходилось вновь прибегать к обману. Честная по своей природе, Джесси сильно страдала от необходимости лгать, ее нервы были на пределе.

Несмотря на готовность смириться с мыслью, что Джесси все время обманывала его, Ной никак не мог прийти в себя после ее признания в любви. Временами он ощущал странное головокружение, не замечая, что улыбается без всяких причин. Пульс учащался, когда Джесси невзначай прикасалась к нему, чтобы привлечь его внимание. Он часто смеялся и в основном по пустякам, чувствуя себя опьяненным, беспечным и, несомненно, счастливым. Более того, он ощущал всевышнее благословение.

Закрытый экипаж не спеша громыхал по мощеным улицам Филадельфии. Солнце безжалостно палило, и подернутая дымкой тепловая завеса поднималась с булыжных мостовых. Кэм важно восседал рядом с кучером Генри. Сдвинув на лоб треуголку, он притворялся, что не замечает робких взглядов трех молодых служанок, собравшихся возле городской водонапорной башни. Джесси, по-детски приникнув к оконному стеклу, с интересом разглядывала незнакомые улицы. Ной, играя с Гедеоном, сидящим на его коленях, старался спрятать свою улыбку при виде восторга жены.