Эсли Харрисон - В садах Шалимара

В это мгновение она услышала совсем рядом звук голосов. Заинтригованная, она посмотрела вокруг себя. Никого.

Обрывки разговора доходили до нее все четче.

Лорин приблизилась к стене. С другой стороны двое мужчин переговаривались вполголоса наполовину по-английски, наполовину на урду. Уверенные в том, что они одни, незнакомцы позволяли себе иногда повышать голос. Оставаясь на месте, Лорин прислушалась.

У нее было впечатление, что она знала одного из говоривших. Она слушала на протяжении долгого времени.

На ее лице читалось сперва удивление, затем растерянность, наконец беспокойство.

Она не осмеливалась двинуться из страха быть разоблаченной, и, хотя она не видела ни одного из действующих лиц, ей достаточно было услышать несколько слов, чтобы понять, насколько интересным был этот разговор.

Она не отдавала себе отчета в том, как быстро текло время. Рядом продолжался диалог, перемежавшийся восклицаниями. Вдруг послышался какой-то хруст. Невдалеке на землю упал какой-то плод. Мужчины тотчас же удалились, не желая быть обнаруженными вместе.

В полном смятении Лорин присела на каменную скамью. Она еще долго оставалась в таком положении без каких-либо мыслей в голове.

Ее первым желанием было встать, чтобы предупредить Менсура. Потом же, осознав всю выгоду, которую она могла извлечь из подобной информации, она остановилась и в задумчивости вернулась на прежнее место. Ее мысли путались. Она уже представляла себе самое худшее. Однако опасения оказывались необоснованными.

С другой стороны, как она догадывалась, Мен-сур собирался заниматься мероприятием, которое не очень-то его касалось. Может быть, он даже погорит на этом?

Предупредить его? В том расположении духа, в котором он пребывал, Менсур не поверил бы ей. Он скорее подумал бы, что она что-то не так поняла.

Время поджимало. Надо было действовать. Остановить раскручивающийся механизм зависело только от нее. Возможно, она обладала для этого определенными средствами.

Осознавая силу той власти, которую держала в руках, она на короткое время поддалась чувству победы. Менсур отказал ей в доверии, так она покажет ему, на что способна. По мере того как в ее мозгу выстраивались планы, она с удовлетворением думала о том, как сможет испытать своего мужа.

Безусловно, какой-то риск был, но она готова была пойти на него, чтобы судить о любви, которую он к ней питал. Она еще раздумывала по поводу уместности принимаемых мер, как послышался шум шагов.

Когда во внутреннем дворике она встретила Менсура, у того был самый доброжелательный вид. - А я искал тебя, - сказал он своим страстным голосом.

На какое-то мгновение она испытала искушение во всем признаться ему; потом, спохватившись, спросила нейтральным тоном;

- Бал у консула по-прежнему назначен на завтра?

- Думаю, да. Нет никаких оснований сомневаться.

Он посмотрел на нее заинтригованно. Изменилось все ее поведение. Изнеможение последних дней уступило место некоторого рода экзальтированности, делавшей ее еще более соблазнительной.

Лорин часто вызывала в нем противоречивые чувства. Он считал ее хрупкой и имел желание защитить ее. Но частенько она держала дистанцию, и в эти моменты он не знал, с какой стороны к ней подойти.

- Хочешь, пройдемся? - спросил он. Она с нетерпением замотала головой.

- Нет, у меня другие планы.

Ее романтическая натура брала верх, и Лорин внезапно почувствовала себя опьяненной ощущением власти. Она сгорала от желания показать своему мужу, что обладала характером. Она мечтала поразить его воображение. Ее зеленые глаза светились каким-то особым блеском. От всего этого Менсур ощутил легкое беспокойство.

- Мне нужно приготовить наряд, который надену завтра, - неожиданно сказала она. - Это важно или нет?

- Конечно, - ответил он, застигнутый врасплох. С непринужденным видом она удалилась скорыми шагами. Менсур посмотрел, как она уходит, не зная, что и подумать.

Глава 11

Джеймс Моррис, консул Соединенных Штатов в Пешаваре, давал прием, как он это делал каждый год перед своим отъездом в отпуск. В этот год температура была выше обычной, и синоптики обещали ранние дожди.

Выполненное в фантастическом стиле жилище Джеймса Морриса было построено с расчетом на жару, имело углубленные окна и двери, очень высокие потолки и просторные внутренние дворики, обсаженные пышно разросшейся растительностью. Дом был в два этажа, все окна которых выходили прямо в эти дворики. Целые грозди орхидей, переплетенных с лианами, свешивались с галерей до самых фонтанов. Во всем Пешаваре не было другого места, более прохладного, чем эти влажные сады, достойные старинных могольских дворцов.