- О да, - продолжила мама, - король почувствовал это, потому что он тут же поднялся и что-то прошептал принцу. Это бросилось в глаза, ведь в это время новобрачные стояли на коленях перед архиепископом, а принц почти что встал с колен.
- Он, должно быть, был очень пьян, - пояснил Дикон.
- Думаю, что да.
Но тогда я поразилась, вдруг что-нибудь случится. Я почувствовала облегчение, когда все благополучно закончилось.
Музыка была приятной, а хор в это время пел:
Блаженны чтущие Господа.
О, благо Teбe!
О, благо Тебе!
И счастье твой удел!
Но не совсем удачно говорить о счастье, когда оба - и невеста и жених - ясно демонстрировали, что далеки от него... И поэтому фраза "И счастье твой удел" прозвучала фальшиво.
- Да, вы, наверное, довольны, что присутствовали при таком историческом событии, - напомнила я.
- Я никогда этого не забуду. Я видела леди Джерси. Она казалась более довольной, чем остальные.
- Она боялась, что у принца будет красивая невеста и он ее полюбит, сказал Дикон.
- На какое-то время, конечно, - добавил Джонатан. - Его возлюбленные, как правило, долго не удерживаются. Но дама неопределенного возраста, мадам Джерси, не может позволить себе даже небольшого антракта.
- Очень жаль, что он бросил Марию, - сказала матушка. - Она подходила ему. И, думаю, он действительно любил ее.
- Он не мог ни жениться, ни отвергнуть, - вставила я резко.
- Представь, как на него давили, - продолжала мама. - Не думаю, что он был счастлив с тех пор, как они расстались.
- Не стоит жалеть Его королевское Величество, - сказал Дикон. - Думаю, что он сам способен о себе позаботиться.
- Но только не сегодня... - сказала мама. - Расскажите нам лучше о "Собаке и свистке".
Мы сидели, сонно болтая обо всем понемногу, но никто из нас не хотел уходить. Свечи оплыли, а некоторые из них потухли, но мы и не думали заменить их. В комнате воцарилось молчание. Думаю, каждый из нас был занят своими приятными мыслями.
Я перебирала в памяти события прошедшего дня. Я чувствовала запах реки, вкус ростбифа, приготовленного Матти, видела сверкающие отблески огня в холле гостиницы, слышала тихий плеск воды о берег.
Это был счастливый день.
Чары рассеялись, когда огонь в камине стал затухать.
- Он скоро совсем погаснет, - сказал Дикон.
- И становится холодно, - добавила матушка. Она зевнула и встала. Мы с ней под руку поднялись наверх. Она на прощание поцеловала меня у двери. Я зашла в комнату и зажгла свечи на туалетном столике.
Я смотрела на свое отражение в зеркале. В свете свечей я казалась еще лучше. Свет свечей льстит, сказала я себе, но я отметила и еще кое-что. Во мне появилась легкость, какой-то свет. Этот день я не забуду никогда.
Я задумчиво расчесывала волосы, вспоминая "хмель твоих губ..."
Я поднялась и закрыла дверь.
Конечно же, он не посмеет прийти ко мне сюда, где мама была так близко. Но не отважится ли он еще на что-нибудь?
Я должна закрыть дверь, ведь если он придет, то как я смогу устоять перед ним в такую ночь?
***
Несмотря на то что мы поздно легли, когда я рано утром спустилась, мама уже завтракала.
- А, вот и ты, - сказала она. - Хорошо спала после вчерашних волнений?
- Не очень, но, тем не менее, чувствую себя отдохнувшей.
- Что за день! Я никогда не забуду его, хотя и рада, что он закончился. Я очень хочу увидеть Джессику. Я не люблю надолго оставлять ее. А ты не соскучилась по Амарилис?
Я сказала, что она права.
- Думаю, что мы вернемся послезавтра...
- Ладно.
Если только Дикон сможет, - добавила мама.
- Он обещал...
- Но пока не уверен. Если он сможет поехать, то мне бы хотелось сходить к торговцу бархатом и шелком утром. Я должна взять еще кружев. Он сказал, что их привезут сегодня. Ты поедешь со мной? Я хочу с тобой посоветоваться.
- Конечно.
- Тогда все хорошо. В десять часов? Мы можем пройтись пешком. Это в десяти минутах ходьбы.
- Сейчас переоденусь.
Мы пошли в магазин и долго выбирали кружева. Матушка также купила немного бледно-розовых ленточек для отделки одежды малышей.
Когда мы вышли из магазина, она сказала:
- Я знаю, что мы сейчас сделаем: выпьем немного кофе или шоколада. Эти кофейные домики довольно интересны.
Я согласилась с ней, ведь они стали частью лондонской жизни, более чем просто местом, где отдыхают и пьют кофе или шоколад. Там можно было перекусить, почитать специально подготовленные для посетителей газеты, написать письмо и, что нравилось многим, послушать разговоры завсегдатаев. Различные кафе посещали люди с разным общественным положением: были политические кафе, где устраивались дискуссии по любым темам. Знаменитые остряки и эрудиты часто посещали их. В определенные дни Самуэль Джосон собирал аудиторию в "Голове турка", "Бедфорде" или "Чеширском сыре", а Валпол и Аддисон соперничали с Конгривом и Ванбрахом в "Кит Кэте".
Читать дальше