Виктория Холт: Изменница

Дворецкий стоял у буфета, разливая суп, который разносила одна из горничных, когда дверь отворилась и вошел Дикон.

- Дикон! - сказала мама и Сабрина одновременно.

Я так хорошо знала их отношение к нему. Иногда Сабрина и мама протестовали против каких-либо его поступков, но в то же время снисходительно восхищались дерзостью мальчика. Казалось, они говорят:

"Каков шалун, но что бы ни сделал дальше этот ребенок, благословим его!"

- Я хочу кушать, - произнес Дикон.

- Дорогой, - ответила матушка, - ты ужинал час назад. Не пора ли ложиться в постель?

- Нет, - ответил мальчуган.

- Почему же нет? - спросила Сабрина. - Уже время спать.

- Потому что, - настойчиво сказал Дикон, - я хочу быть здесь.

Дворецкий смотрел в суповую миску, как будто в ней лежало что-то крайне интересное для него; горничная все еще стояла, держа в руках тарелку супа, сомневаясь, куда ее поставить.

Я ожидала, что Сабрина отправит Дикона в постель. Вместо этого она беспомощно посмотрела на мою мать, которая пожала плечами, и Дикон скользнул в кресло. Он знал, что одержал верх, у него не было сомнений, что победа останется за ним. Я полностью осознавала, что эта сцена повторяется каждый день.

- Может, позволим ему на этот раз, а, Сабрина? - умоляюще произнесла матушка.

- Но в последний раз, - добавила Сабрина. Дикон обаятельно улыбнулся ей:

- Конечно, в последний раз, - сказал он. Матушка кивнула дворецкому:

- Продолжай, Томас.

- Да, миледи, - ответил тот.

Дикон бросил на меня взгляд, в котором сквозил триумф. Он знал, что я не одобряю того, что произошло, и получил удовольствие не только потому, что поступил по-своему, но и потому, что показал мне, какую власть он имеет над этими преданными ему женщинами.

- Ну что же, - сказала моя мать. - Я должна показать тебе письмо Карла. Кроме того, я думаю, - матушка улыбнулась Жан-Луи, - что вы постараетесь, вскоре посетить Эверсли.

- К сожалению, сейчас не подходящее для этого время года, - произнес, немного нахмурившись, Жан-Луи.

Он очень не любил расстраивать мою мать, но было совершенно ясно, что ей страстно хотелось, чтобы мы побыстрее поехали в Эверсли.

- Но ведь молодой Вистон вполне справляется, не так ли? - спросила Сабрина.

Молодой Вистон был нашим управляющим. Он определенно подавал надежды, но Жан-Луи так пекся об имении, что никогда не бывал полностью счастлив, если не находился во главе дел. Его желание никогда не покидать Клаверинг значительно подкреплялось тем, что никто из нас не хотел жить в Лондоне, как того хотел мой отец, который был в большей степени городским жителем. Он редко охотился, хотя иногда, без большого энтузиазма, рыбачил на реке недалеко от дома. Единственным развлечением, которое отцу действительно нравилось, были игральные вечера. Все имение было оставлено на попечение Тома Стейплза. У нас сменилось несколько управляющих с тех пор, как умер Том, но Жан-Луи никогда не бывал полностью удовлетворен ими.

- Он вряд ли еще готов к этому, - сказал Жан-Луи.

Мать дотронулась до руки моего мужа.

- Я знаю, ты найдешь выход из положения, - сказала она. - И, конечно, так оно и будет. Жан-Луи всегда стремился угодить каждому... Впрочем, я не должна упрекать себя из-за этого.

Сейчас, когда матушка поняла, что Жан-Луи и я определенно отправимся в Эверсли, она пустилась в воспоминания:

- Как много времени прошло с тех пор, как я была там в последний раз. Интересно, старый дом все такой же?

- Я полагаю, Эндерби не сильно изменился, - ответила Сабрина. - Это был странный дом! Говорят, заколдованный. Там случались загадочные вещи.

Я что-то смутно слышала об Эндерби. Дом стоял рядом с Эверсли-кортом. Моя бабушка Карлотта получила Эндерби в наследство. Перед этим там разыгралась трагедия. Говорили, что там произошло самоубийство.

Сабрина тяжело вздохнула и продолжила:

- Я не думаю, что захочу когда-нибудь снова посетить Эндерби.

- Там, и в самом деле, обитают привидения? - спросил Дикон.

- Привидений не бывает, - сказала я. - Их выдумали люди.

- Откуда ты знаешь? - спросил Дикон.

- Это знают все, - ответила я.

- А мне нравятся привидения, - возразил мальчик. - Я хочу, чтобы там жили привидения.

- Ну это легко устроить, - сказал Жан-Луи.

- А я была счастлива в Эндерби, - промолвила моя мать. - Я до сих пор вспоминаю свое возвращение из Франции домой, то, как замечательно очутиться в любящей семье... Этого я никогда не забуду.., я жила там столько лет.., с тетей Дамарис и дядей Джереми.